ТЕБЕ ХОТЕЛОСЬ ЗВЕЗД
ПОДБОРКА СТИХОВ 136
. . .
Тебе хотелось звезд
с куста
живого неба
сорвать побольше
спелых
и больших
надвинуть шляпу
на уши луне
и выйти вон
по улице рассвета
в иную жизнь
где просто улететь
как золотая пыль
взлетает над асфальтом
на ярком солнце
ничего не зная
о том что было будет
и зачем
она на этом свете
существует
и почему всегда
так весело летит.
. . .
И как встревоженные
звери в клетке
все бродят мысли
о тебе
всю ночь
туда сюда
на мягких лапах
в тишине стеклянной
которую
так просто мне разбить
как камнем
вдруг
истошным криком
«где ты»
но я не закричу
и выть не стану
я знаю
что ты где-нибудь живешь
и может даже чувствуешь
я здесь
совсем один
и клетка на замке
и ключ унес
хозяин одинокий
он в шахматы играет
сам с собой
и ставит себе мат
и мы ему
как пешки.
. . .
И вот случилось
маленькое чудо
как будто вырос вдруг
на подоконнике
тот голубой цветок
в котором вся
любовь и нежность
собрались в лепестках
и осенью
когда они сорвутся
то улетят
в распахнутое небо
как крылья бабочек
счастливых голубых.
. . .
Ты вся наверно
состоишь из пуха
такого белого
как в небе облака
и лепестков
тех полевых цветов
которые растут
на сказочной поляне
где есть родник
чарующей любви
и в нем вода
волшебная такая
ее пьют те
кто хочет полюбить
и превращаются
в счастливых бабочек ночных
кружащихся
вокруг луны горящей
и не боящихся
обжечься о нее.
. . .
Откуда ты?
наверно прямо с неба
спустилась ночью
в темное окно
и можно разглядеть тебя
ты стройная такая
в своей девичьей
нежной наготе
и не стесняешься
как будто ты все знаешь
об этом мире
странном и большом
что в нем легко
чего в нем не бывает
и почему
всегда проста любовь.
. . .
Этой ночью
пустынно и тихо
как будто
она выметает людей
как соринки
из темного дома
где под потолком
преогромная елка
со множеством звезд
и с луной в колпаке
наверху
а на старом полу
и дома и деревья
в черных платьях
танцуют свой танец
и легко
говорят о любви
неизвестно к кому.
. . .
Ты навсегда остался
юношей счастливым
и любишь только
розовое утро
которое ты можешь целовать
как хочешь и где хочешь
бесконечно
забыв что ты
прописан на земле
где может быть
и больно или страшно
и где цветут
и грустные цветы.
. . .
Меня привычно
провожает вечер
по улице
осенней и пустой
и ночь меня
встречает как подруга
и обещает
сказочные сны
и утро
меня любит
как девчонка
которой я
игрушки подарил
и день
пожал мне руку
как знакомый
с которым я
в подлунном мире
жил.
. . .
Если ты будешь
думать ни о чем
то пустота все чаще
будет в жизни
с тобою вместе
ночью или днем
во сне и наяву
среди разлуки
и посреди
восторженной любви
ты будешь знать ее
в лицо уже как друга
и понимать
что есть она во всем
в луне и в солнце
в синем синем небе
в душе твоей
и рядом на земле.
. . .
Не такой я веселый
как раньше казалось
и дружу только
с нежной луной
по ночам
я ее в опьянении вечном целую
как хочу
потому что она молодая
и красивая
как ярко желтый цветок
я беру ее на руки
и уношу в зазеркалье
где на дивных качелях
у нас начинается снова
любовь.
. . .
Мир становится добрым
к тебе
как пушистый
и ласковый кот
и приходит на мягких
пружинистых лапах
и ложится у ног
и ты гладишь его
так как будто
он старый испытанный друг
но он сам по себе
может сладко заснуть
на коленях
и забыть что ты есть
и гоняться всю ночь
за мышами
и любить
лишь подвальную тьму.
. . .
У меня в этом мире
свой дом
на обочине старой дороги
все уходят по ней
в никуда
друг за другом
и я долго смотрю
им всем вслед
из окна
и отчетливо вижу
как они исчезают вдали
но проходят все новые
сколько из стало
на свете
и зачем они вечно
идут в никуда
ведь их там уже просто
не будет как снега
среди теплой весны
и дождя
оголтелой студеной зимой.
. . .
Хорошо
когда девушек много
можно ту выбрать
или же эту
и с кем хочешь дружить
и всегда кого хочешь
любить
только в этом
иначе устроенном мире
нет ни девушек больше
ни ярких цветов
никому не нужны
поцелуи и ласки
и все ходят кругами
вокруг пустоты
день и ночь.
. . .
Как мне все надоело
что рядом
я хочу иметь то
что всегда далеко
и хочу чтобы сразу у дома
было синее синее море
чтобы рядом с кроватью
росли голубые цветы
чтобы девушки так полюбили
как больше не любят
что стало зимой
и тепло и светло
и веселая жизнь продолжалась
когда очень грустно
и за старостью юность
всегда начиналась опять.
. . .
Все такое простое
вокруг
все цветы
состоят из одних поцелуев
а все девушки
только из мысли
о нежной любви
и все звезды хотят
чтоб на них
загадали желанья
и готовы
лишь падать и падать
всю долгую ночь
и есть солнце всегда
на груди у рассвета
оно старый и верный
его талисман
и приносит тепло
или счастье
тому кто попросит
и привыкло все время
светить и светить.
. . .
И снова ты
со мною рядом
и смеешься
и я тебя
касаюсь так легко
как ветер листьев
и они трепещут
и дышат часто
словно в забытьи
и мы одни с тобой
до самого до утра
вокруг всю ночь
качаются деревья
как будто вспоминая
жизнь иную
в суровом
и пустынном декабре
когда их обнимал
лишь только снег
тяжелый белый
и такой холодный.
. . .
Небо стало так близко
что касаются тучи
твоей головы
и когда ты идешь
то боишься что солнце
вдруг скатится
прямо на плечи
как огромный резиновый мяч
трудно стало на свете
и море страшнее чем пасть
разъяренного тигра
в нем безумные волны
как острые белые зубы
блестят
даже нет корабля
чтоб на нем
переплыть это море
и приходится снова
вернуться назад
на болото где мох
такой мягкий
и квакают славно лягушки
там не страшно
и даже захочется жить
пусть садятся на голову
глупые тучи как голуби
может с ними
как с птицами
можно дружить.
. . .
Я так давно
не видел море или реку
песок асфальт
и черная земля
сплошная суша
всегда вокруг
по ней не уплывешь
и за бортом не видишь
гривы волн
которые
и плачут смеются
как это скучно
старые березы
крапива и репейник
травы листья
вновь окружают
и всегда шумят
как будто что-то
снова покупают
на торжище земли
а сверху - небо
пустое
словно тело без души.
. . .
Помада на губах
красивых облаков
что замерли
в открытом небе
в томных позах
компанией красавиц
в белых платьях
почему-то
они уже танцуют
этим утром
летает ветер
злой проказник
тут и там
опять шумит
хватает листья
и стучит по крышам
и поднимает пыль
как глупый мальчик
которого
пустили поиграть
а девушки-березы
только гнутся
у них в девичестве
нелегкая судьба
и солнце выползает
все потрогать
и жадно гладит
этот юный мир.
. . .
Душой я прикасаюсь
только к миру
сам по себе он вечен
а вот люди
шумят в нем
как трава
и засыхают
усталой осенью
и пуст тогда
весь свет
как небо
где летают
только птицы
как человек
признавший только бога
которого
быть может
вовсе нет.
. . .
И я тебя как бабочку
с ладони выпускаю -
лети
к своим цветам
и собирай нектар
три дня тебе
для жизни
это много
как для меня
придуманная вечность
со вкусом счастья
и большой любви.
. . .
И в утешение
бог дал
воздушный шар
чтоб улететь
и мы с тобой летели
даже когда
шар лопнул
но куда?
я помню облака
они как вата
и ею верно
затыкают уши
чтобы совсем
не слышать как кричит
мир на давно
оставленной земле.
. . .
И ты опять
как бабочка в цветах
порхаешь
и порхаешь
в ярком платье
которого
нельзя коснуться
никому
чтоб крылья
не лишились своей силы
она намного больше
силы жить
ведь это
колдовская сила
быть легче воздуха
в полете
и оставить
вслед за собой
волнующую тень
на той
траве весны
что любит
только солнце.
. . .
Захлопнуть внешний мир
как книгу без названья
уйти в себя
как будто бы под воду
и забыть
что ты зачем-то
все же существуешь
хотя давно
не нужен никому
как и тебе
давно уже не нужен
решительно никто
ты сам собой
по жизни катишься
как мяч
хоть воздух счастья
давно из тебя вышел
прокололи
тебя большие люди
в пиджаках
и в тень ушли
чтоб их никто не знал.
. . .
Любовь
она плывет
как сказочная рыба
в тишине
подводного
таинственного мира
где красота
страшна и одинока
но магия ее
так велика
что в небо больше
даже не подняться
и хочется
не воздуха и света
а колдовской
и ласковой воды.
. . .
Кто-то в руки мне тайно
волшебную палочку дал
я взмахну ей
и все что хочу - уже рядом
и красивая девушка
с тихой улыбкой
и воздушные шарики
детского счастья
за настеж открытым окном
на ветвях моего
стародавнего клена
с которым дружу
и луна опускается ниже
чудной ночью
когда я об этом прошу
и с далекого белого облака
бог меня видит
и машет платком
на рассвете
перед тем как появится
доброе солнце
чтобы снова
светить и светить.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Носов Сергей Николаевич. Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге) в 1956 году. Историк, филолог, литературный критик, эссеист и поэт. Доктор филологических наук и кандидат исторических наук. С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии Наук. Автор большого числа работ по истории русской литературы и мысли и в том числе нескольких известных книг о русских выдающихся писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990; В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб. Издательство «Дм. Буланин» 2008; Антирационализм в художественно-философском творчестве основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009.
Публиковал произведения разных жанров во многих ведущих российских литературных журналах - «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской русскоязычной газете «Русская мысль» и др. Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате - в ленинградском самиздатском журнале «Часы» 1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки» был допущен и в официальную советскую печать. Входил как поэт в «Антологию русского верлибра», «Антологию русского лиризма», печатал стихи в «Дне поэзии России» и «Дне поэзии Ленинграда» журналах «Семь искусств» (Ганновер), в петербургском «Новом журнале», альманахах «Истоки», «Петрополь» и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах.
После долгого перерыва вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт и в России и во многих изданиях за рубежом от Финляндии и Польши и Чехии до Канады и Австралии - в журналах «НЕВА», «Семь искусств», «Российский Колокол» , «Перископ», «ЗИНЗИВЕР», «ПАРУС», «Сибирские огни», «АРГАМАК», «КУБАНЬ». «НОВЫЙ СВЕТ», « ДЕТИ РА», «МЕТАМОРФОЗЫ» , «СОВРЕМЕНАЯ ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА», «МУЗА», «НЕВЕЧЕРНИЙ СВЕТ», «РОДНАЯ КУБАНЬ» и др., в изданиях «Антология Евразии»,», «ПОЭТОГРАД», «ДРУГИЕ», «КАМЕРТОН», «АРТБУХТА», «ДЕНЬ ПОЭЗИИ» , «Форма слова» и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах « НОВЫЙ ЕНИСЕЙСКИЙ ЛИТЕРАТОР», «45-Я ПАРАЛЛЕЛЬ», «ПОРТ-ФОЛИО, «Под часами», «Менестрель», «ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ БУКВ», « АРИНА НН» , «ЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИ», в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборнике «СЕРЕБРЯНЫЕ ГОЛУБИ(К 125-летию М.И. Цветаевой) и в целом ряде других литературных изданий. В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий – премии «Поэт года», «Наследие» и др. Стихи переводились на несколько европейских языков. Живет в Санкт-Петербурге.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Носов Сергей Николаевич. Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге) в 1956 году. Историк, филолог, литературный критик, эссеист и поэт. Доктор филологических наук и кандидат исторических наук. С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии Наук. Автор большого числа работ по истории русской литературы и мысли и в том числе нескольких известных книг о русских выдающихся писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990; В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб. Издательство «Дм. Буланин» 2008; Антирационализм в художественно-философском творчестве основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009.
Публиковал произведения разных жанров во многих ведущих российских литературных журналах - «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской русскоязычной газете «Русская мысль» и др. Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате - в ленинградском самиздатском журнале «Часы» 1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки» был допущен и в официальную советскую печать. Входил как поэт в «Антологию русского верлибра», «Антологию русского лиризма», печатал стихи в «Дне поэзии России» и «Дне поэзии Ленинграда» журналах «Семь искусств» (Ганновер), в петербургском «Новом журнале», аль
|
