Кто там в запертые двери бьется лбом и жалко стонет?
Это, право, бесполезно, потому что нелегко
Со свободными местами в нашем славном пантеоне
Для бездарных инородцев и своих же дураков.
Мы, укутанные в вечность, слишком дорого платили
За сомнительное право в вашей памяти лежать –
Все, что вольно и невольно мы при жизни натворили,
Невозможно переплюнуть, можно только подражать.
В нашем прошлом не найдется ни морали, ни приличий,
Ни каких-то строгих правил, чтоб воспитывать детей.
Смыслом памятных деяний были слава и величье
Созиданий, разрушений, и рождений, и смертей.
Чтоб запомнили навеки нас, как племя великанов,
Чтобы всякий наш потомок о величии мечтал,
Мы из бронзы отливали пучеглазых истуканов
И под каждым возводили поднебесный пьедестал.
И когда дурная мелочь к их подножьям напирает,
Тщетно тужась нацарапать снизу буковки имен,
Мы смеемся и рыдаем, и покрепче запираем
Двери в вечности обитель, наш последний бастион.
Впрочем, это тоже глупо! Ведь безжалостное время
Все когда-нибудь развеет во вселенской темноте,
Усмехнется Бог, и будет позабыто наше племя,
И величие и слава растворятся в пустоте.
|
