Как бывает: одни не успели дров в печь подкинуть; другие забыли спички купить; у третьих лучину задуло; четвертым огонь снегом занесло, у пятых спички отсырели.
Было как-то: в одной хате дрова закончились. Пока новые рубали, спички отсырели. Пошли к соседям просить. А у тех таже история: дрова в печи запалить нечем - детвора спичками баловалась, да извели все.
Пошли просить к другой хате. Только на порог, а из хаты: «Кто там? Дверь не открывай!»- орут. Да поздно. В распахнутую дверь ветер ворвался - лучину в руках хозяина и задул.
Побежали просить уже и эти к следующей избе. И тут таже история. Через дыру в дымоходе огонь в печи погас, а разжечь нечем. Ни лучины, ни спичек. И так у всего села. Люди и спички купили б, да магазин через три дня только, работать будет. Мороз. Ночь. Что делать люди не знают.
И тут кто-то заметил чуть мерцающий свет да дымок на краю села. Там в полуразваленной халупе-землянке странный один поселился. Нищий три дня тому по селу побирался. У кого хлеба просил, у кого доску потолок подпереть, а у кого масло – дверь смазать.
«Свое иметь надо!»- отвечали ему. «Не за что купить, не проси», - везде закрывали двери перед ним.
«Светится! Значит огонь, есть!» - решительно: кто с курицей, кто с яйцами, а кто с хлебом, кинулись люди к хижине.
«Мы у тебя огонь купим! Продай»,- кричат они. Да и он согласен. Да только как взять-передать то, не знают. Старую, ржавую, дверь намертво приморозило, не открыть никак. Через дымоход хотели – нельзя: не укреплен потолок. Завалит - огонь засыплет. Окошко выбить – ветром задует. Затихли. Задумались.
И тут еле слышно дрогнула дверь, и в узкую щель рука скользнула с угольком в ней. Кинулись к ней. Схватили уголек. Костер разжигают. Хотели хлеб передать. К ладони - а та мертва.
Выжило село. Преобразилось. Одни богаче ставали, все подряд скупали.
Иные уже на следующий день в дорогу засобирались: кого согреть, кого накормить. Уже неживого отблагодарить. Успеть бы.
|
