Рождаются дети с клеймом как проклятье; С клеймом кулака, дворянина, купца. Клеймо не сотрёшь и не снимешь как платье, По жизни с тобою оно до конца.
Идёт сортировка не судеб, а счастья. Не важно, что ты, как Христос ещё чист, Ты стал уже горя незыблемой частью В любом варианте раскиданных числ.
А счастье других, как курьерский мелькает, Смешливою тенью в весёлом купе. И музыка эхом рассыпчатым тает В толпе недостойных, удел чей – терпеть.
Не важно, какой ты; плохой ли, хороший. Всегда виноват будешь только ты сам. И, дай то бы Бог, не вписаться на рожу, Но ты не вписался в советский бедлам.
|