Пред кем грядущее открыто,
Кто червем в прахе не живет,
Кто, суетою не убитый,
С толпой в погибель не ползет;
Кто человеколюбьем ложным
Чертей всеобщих не ласкал,
Но с правдою неосторожной
Против всего и вся восстал;
Когда вокруг все подклонило
Несытой корысти сердца,
И правде неба изменило,
Скопством поправ завет Творца:
Кто для уюта и наживы
И славы временной не льстит
Пред сильным мира нечестивым,
Кто о б щ и м мненьем не дрожит;
Кто не боится и миллиарды
В лицо, не дрогнув, обличать –
На ком за то нездешней правды
Горит предвечная печать;
Кто не страшится развращенье
Хлестать как Сам Спаситель-Бог,
И ради ложного смиренья
Скотству не лезет в поводок;
Кто, проповедуя о небе,
При зле вопящем не молчит –
Не об одном насущном хлебе,
Но хлебом истины скорбит;
Кто, изгнан злобою за правду,
Согласен раненой душой
На глад, гоненья и утрату,
Чем о б щ и й жрать пирог с бедой;
Кто гонит сребролюбья жажду,
Начало всех грехов и зол:
За офис, «Мерседес», караты
Кто лютой смерти не нашел;
Кто видит я в н о в небе Бога
И л и ш ь пред Ним душой дрожит,
Когда внизу, закрыт зароком,
Миллиардоглавый ад вопит;
Кто пред священною коровой,
Кумиры общества поправ,
Гоним, освистан и оплеван –
О д и н из ста миллионов прав;
Кто, как актер третьестепенный,
Аплодисментов не искал
В толпе болтун осатаненных –
Но маски святости сдирал –
То победил и Смерть и страсти,
При жизни в небо восходя,
Клянусь – тот знал земное счастье
У горькой чаши бытия.
|
