Доколь назойливой судьбиной Мотаться мне моей страной? Ребордой, гусеницей ль, шиной По Божьей воле надо мной.
Просил уюта – вместо бомжем, коль рассудить, под небом стал. Смотри, ах Господи ты Боже, Сколь уж ботинок истоптал!
Доколь притом докучной страсти Я буду, парья и поэт, В скамьях вокзальных – не в матрасе Ночами милой не согрет.
Нет, я, видать, помру в дороге По странной милости Твоей! И то, полмира одиноких Вот так же шляется людей!
Они, гонимы некой сенью, Вот так же в поездах храпят. Скажу вам с общих наблюдений: Господь забывчив меценат!
Иль Ты в вокзале теплом все же Кондрата дать мне рассудил? Среди собак, напару с бомжем, А не средь отческих могил.
И то: всю жизнь хоть быть опальным, Видать, у неба и людей, - В сортире где-нибудь вокзальном Не поколеть б среди чертей!
Коль у Тебя я бесприданник (а в счет у бога – и цветок!) Авось, помру по миру странник Когда у милой нежных ног!
|