Лишь Смерть владеет этим царством снов:
Все тлеет здесь – и люди, и природа.
И даже камень умирать готов,
И даже звезд кругом следы ухода.
Где те певцы младые, кого мир
Превозносил, казалось, так недавно?
В могиле тлеет бытия кумир,
Окончив жизнь позорно и бесславно.
Где этот мира юный полубог,
Что собирал сто тысяч вседосужих?
Где эта месса подле его ног
Нимф молодых, патлатых фавнов дюжих?
Где свисты, клики, блицы, шрифт газет
И микрофонов мировая слава?
Здесь Смерть кругом. Здесь молодости нет.
Здесь поступь Смерти и ее держава.
Здесь поступь Смерти всюду. Слушай эр
Движенье сфер небесных скрежетанье –
То Смерти шаг, то Смерти слышен серп
Даже в площадки детской щебетаньи.
Едва родившись – все обречено.
Мир дураков – он любит от рожденья
Бродить по свадьбам и пирушкам, но
Дурак всяк любит только дом веселья.
Люблю ходить в дома, где стон и плач,
Где нищета привычна словно горе.
То дом печали, царство неудач,
Там светит Тьма за окнами как море.
Там гроб стоит, лишь свечечкой одной
Чуть освещаем с чтением Псалтири.
Тут – все мертвы! Здесь вечный упокой.
А мраз и хлад как в январе в Сибири.
Здесь бродит в окнах миллион теней
Давно умерших, всеми позабытых.
Здесь царство Смерти. Средоточье дней.
Итог страданий, горя и молитвы.
Здесь мудростиь мира. Средоточье-ночь
И самый центр бездвижимой вселенной.
Стоит здесь время даже, превозмочь
Не в силах звук молитвы сокровенной.
Не ад, не рай – долина Смерти здесь,
А для теней – лишь краткая дорога.
Я изучил долины Смерти песнь,
Но ложь слова. Все ложь вне царства Бога.
Под мертвым блеском молодой луны
Люблю бродить в лесах еловых, леших,
Скользя снегами мертвой стороны
При свете звезд, давным-давно сгоревших.
|
