В момент рождения души и воплощенья в плотном теле, Заведены часы ее судьбы ,конечно, в самом деле, Двенадцать тут планет, двенадцать знаков Зодиака, Домов двенадцать в той судьбе, и ей сгореть до праха.
Тот прах останется в сырой земле, А в горнем верхнем мире, опять появится душа, И там растворится в чудном свете, Для "вечной" жизни, опять же эволюции служа.
И вот пришла пора: дом первый - дом печали, Меня ведь в этом мире вовсе и не ждали, Я пробудился в мире горестной юдоли, Где мало радости, но много дикой боли.
Я вновь был вынужден стать плотным телом, Стать снова сильным, умным, очень смелым, И выполнить опять предначертание отца, И так от юности до столь печального конца.
Я вдруг себя как личность снова ощутил, И сам себя от мира скорби отделил, Я заглянул в себя и был виденьем этим потрясен, Мне показалось, неужели вечно я в себя влюблен...
А мир снаружи - мир лишь счастья, странных грез, Мне лишь для радости, но только не для слез, Но это только был опять обман, И я об этом вскорости узнал.
Я стал вокруг оглядываться смело, Пока душа ощупывала тело, И вдруг опять почувствовал поток огня, То лишь роженица любимая моя.
Она - кармическая мать, Готова душу мне отдать. Я был всем этим так чудесно удивлен, Что снова погрузился в свой блаженный сон.
Во сне увидеть смог я вновь отца, И не было в нем ни начала, ни конца, Но скорбь его была настоль сильна, Что часть его опять в мир плоти отдана.
И скорбь его меня тут пробудила ото сна, И я вновь очутился в мире горести и зла. Я вдруг почувствовал потоки адской боли, И вновь я в мире этом горестной юдоли...
|