Через пару лет Андрей подъехал снова за запчастями к памятному автомагазинчику. Прошлое приключение здесь с напёрсточниками не то что забылось, но потеряло остроту, осталось, как зарубка в памяти, задвинутая в дальний чулан и вспоминаемая при случае в компании друзей, теперь всё чаще в ироничном смысле, как урок другим.
Рядом с магазином, как примета 90-х, появился рыночек с овощами-фруктами, тут же сидели дедки с железками – сантехические изделия, инструмент и прочий скарб, кому-то, возможно годный в хозяйстве. Кто прямо на земле с самодельными столиками, бабульки с тряпками-носками, особняком. Андрей заметил несколько цыганок, видимо, также промышляющих, благодаря своей древней квалификации.
С трудом припарковавшись, так как место здесь стало хлебное, он прошёл в магазин. Нужны были запчасти для коробки передач, здесь, говорили знакомые, появились дифференциалы, шестерни переключения и прочая мелочёвка. Ему приходилось самому делать мелкий и текущий ремонт машины, порой и крупный затевал, консультируясь с более опытными шоферами. Со специалистами по «Запорожцам» было туго, многие мастера его за машину-то не считали и не хотели связываться. Приходилось осваивать самому профессию ремонтника.
Поездка оправдала себя, он с удовлетворением купил всё, что хотел. Затаренный коробками, он подошёл к «Запорожцу». Но не успел освободиться от покупок, едва открыв дверцу машины, как откуда ни возьмись, появилась молодая, симпатичная цыганка и сходу затараторила:
- Ай, молодой, красивый, черноглазый, дай-ка я тебе всю правду расскажу, как есть, ничего не утаю: что было, что есть, что будет…
Андрей резко перебил её, сказав, что он и так всё знает. Дураков нет, послав её почти на три буквы…
Но не тут-то было, молодайка не обиделась, а сказала как-то тихо и душевно:
- Да ты не переживай, соколик, я ж с тебя ничего не запрошу, просто погадаю и всё. Уж больно ты мне глянулся, такой ладный, русский парень. Нет, вижу что ты уже семейный, двое детей у тебя. Правильно я говорю?
Андрей опешил.
- Откуда ты знаешь?
- А хочешь, скажу, что ждёт тебя?
И видя, что молодой мужчина сомневается, она повторила:
- Да ничего я с тебя не возьму, не переживай. Только чтобы предсказание было настоящим, ты всё-таки должен дать мне бумажку. Я потом верну.
- Какую бумажку? - не понял Андрей.
- Ну, рубчик или трёшку. Я погадаю, скажу, что было, что есть, что будет и верну.
- Ну, если вернёшь… Только смотри у меня! – Пригрозил он для острастки.
Он на ощупь порылся в кармане и среди мелочи вытащил на ладони трояк. Хотел спрятать назад, но цыганка ловко подхватила купюру и опять затараторила:
- Нужен волос твой, выдерни, я заверну бумажечку, погадаю, скажу, что было, что будет. Ну, давай, давай, жемчужный, яхонтовый, стальной волос твой. Та-ак, хорошо, молодец. Вот я им оборачиваю, оборачиваю… Нет, одной бумажки мало, не получается гадание. Надо ещё постарше – червонец надо, тогда, может получится.
Андрей вдруг рассвирепел. Мгновенно вспомнилась забытая почти картинка с напёрсточниками – его снова «обувают», а он, как кролик, сам лезет в пасть этой молодой, красивой гадюке? Не бывать этому!
- Так, вернула быстро мою трёшку и катись отсюда, пока не накостылял!
Неожиданно из-за машин, стоящих рядом с его «Запорожцем», как из театральных кулис, вывернулась ещё одна цыганка; эта была не молода, сходу вступила в разговор, словно она стояла рядом и только и ждала своего выхода на авансцену.
- Нехорошо, ангел мой, обижать молодайку, что она тебе плохого сделала, зачем грубишь женщине, разве вас этому в школе учили. Я вот неграмотная, но жизнь знаю не хуже некоторых учёных.
И обращаясь к своей товарке, спросила быстро по-цыгански что-то. Та ей также быстро ответила и передала трёшку Андрея.
- Меня Лейла зовут. Сынок, давай по-хорошему, я как мать тебе говорю и как опытная гадалка сейчас скажу то, что не успела моя сестра по крови сказать.
Обещаю, что всё верну, как сестра говорила, так и я. Давай красненькую, в неё заверну зелёненькую, и всё пойдёт как по маслу.
Андрей, словно в какой-то прострации подчинился опытной цыганке, достал десятку. Цыганка что-то шептала, делала пасы руками, потом потребовала фиолетовую бумажку – двадцать пять рублей, потом ещё одну. Он уже не спорил, но в подсознании свербило как заклятие: «Потом всё отдам, ты не переживай!»
Денег больше не было, он сказал об этом. Цыганка произвела круговое движение руками, потом развела их и открыла ладони, произнеся: «Фу-фу-фу! Нету денежек, исчезли…»
Андрей опешил от такой наглости и, мотнув головой, словно стряхивая с себя наваждение, так и не услышав ни того, что было, ни того, что будет, потеряв деньги, которые клятвенно обещали вернуть, вскипел. Он замахнулся, не отдавая себе отчёта, что поднял руку на женщину. Та взвизгнула, и что-то будто сработало в мозгу Андрея, он замедлил движение руки, потом с усилием для себя схватил за платок цыганку вместе с волосами, и изменившимся голосом прохрипел:
- Ты обещала вернуть всё!
- Хорошо, хорошо, я пошутила, сейчас верну, успокойся.
Андрей действительно опустил руки, они были словно свинцовые, а цыганка, видя его состояние, предложила:
- Садись на сидение своей машинки, сынок, спокойно, сейчас я верну деньги.
Парень сел, откинувшись на спинку сиденья. Цыганка снова сделала пас руками и из кулака на колени Андрея упали измятые деньги, действительно напоминавшие жалкие бумажки. Он взял и стал разворачивать их. Когда поднял голову, цыганок и след простыл. Он разгладил деньги, сосчитал их. Десять рублей не хватало, но это его не огорчило, а обрадовало. «Ладно, хоть десятку украли, могло быть и хуже, - устало подумал он. – Нет сюда больше ни ногой. Надо же, второй раз приезжаю в этот чёртов магазинчик и второй раз меня как пацана… От же сучье племя, как могут обрабатывать. Я был словно не в себе. Явный гипноз, но до конца они меня не смогли отключить, иначе бы…»
Он достал ключ зажигания, но ещё долго не заводил машину, закрывшись изнутри и приходя в себя…
24. 11. 2014
|
