(рассказ)
Снова весна, и снова влечёт меня на природу поближе к воде, к лесу, к естеству. Спускаюсь в близлежащую от дома балку, перешагиваю небольшой ручей «Капельный», и углубляюсь в знакомый лесок. Что это? – вижу на тропинке впечатанные в сыроватую землю конские следы с подковами, дальше − более убедительный факт – лошадиный помёт. Сколько хожу, никак не встречусь с наездником, облюбовавшим эти места для конной прогулки, наверно, очень рано он здесь проезжает. Тропинка пересекает неширокий лесок и выходит к другому ручью. На противоположной стороне − небольшая равнина, поросшая травой, поднимающаяся довольно круто к плоскогорью, также заросшему леском, тянущемуся вдоль всей балки. За лесом – шоссе и посёлок Саномер. Насладившись свежей зеленью трав, растущих на противоположном склоне, я круто поворачиваю на другую тропинку, иду среди высоких старых деревьев и выхожу на лесную опушку. Здесь хорошо постоять, послушать пенье птиц, понаблюдать за лесной жизнью муравьёв с их огромными кучами-муравейниками. Да и сам грешен, − на воле душа раскрывается, вдруг запросит песни... Это моя лесная концертная площадка. Здесь вряд ли кто-либо меня увидит и услышит, кроме птиц. Их не смущают мои певческие потуги, наоборот, скворцы, словно аккомпанируя, аранжируют мой вокал, вплетая свои рулады. Вдруг лесную идиллию прерывает шум, топот, и на поляну вылетает прямо на меня всадник на каурой лошади. Ещё секунда и... Я не в состоянии среагировать, лишь вижу нависшие надо мной передние ноги лошади с копытами, сверкающими блеском железных подков. Умное животное между тем сделало шаг-другой назад и, несколько развернувшись поперёк тропинки, встало на четыре ноги. В метре от лошади я увидел неподвижно лежащего человека в защитной форме с характерными казачьими атрибутами. Подойдя, разглядел лицо молоденькой девчушки. От падения она потеряла сознание. Я потряс её за плечо, юное создание шевельнулось, издав короткий стон. − Что с вами, вы ушиблись? − спросил, внимательно её оглядывая. Девушка открыла глаза, посмотрела рассеянно и тихо спросила: − Что со мной?.. Где я? − Не волнуйтесь. У вас что-нибудь болит, можете сказать? Каурая лошадь почти успокоилась и стояла, кося на свою хозяйку правым глазом. Девушка пошевелила рукой и тут же вскрикнула: − Локоть… Я взял её за кисть, со словами: − Не бойтесь, я посмотрю. Давайте потихоньку закатаем рукав куртки. Она подчинилась, приподняв рукав, и я увидел припухшую ссадину на локте. − Надо бы смазать зелёнкой. Мне пришла в голову глупая шутка, и я добавил: – Мы ведь среди сплошной «зелёнки», так называют сейчас лес военные?.. Но кроме подорожника, я здесь ничего не вижу. Давайте всё-таки попробуем подняться на ноги. Я помог девушке встать, это получилось легко. Тут она показала на лошадь и спросила: – Как Мобила, вроде спокойна?.. − Где мобила, какая мобила? − стал я оглядываться по сторонам. Может, она уронила телефон? Непонятно, почему мобильник спокойный?.. − Мою лошадь зовут Мобилой, это я ей такую кличку дала,− уточнила девушка. − Странно, разве теперь так называют лошадей? − Да нет, просто, когда она была жеребёнком, то испортила мой мобильник, точнее, пожевала весь, когда я однажды забыла его в яслях с овсом. Как я тогда плакала, сокрушалась! Папа успокаивал, обещал купить новый. Вот я, не без ехидства, и назвала её Мобилкой. Она откликается на эту кличку. И, как в доказательство, она обратилась к лошади: − Моби, что виновато косишь своим карим глазом, зачем сбросила меня? Подойдя к своей любимице, погладила у неё за ушами, та всхрапнула и замотала вверх-вниз головой. − Ну ладно, ладно, верю, что не виновата. Дядя, как вы тут оказались? Сколько езжу, никого не встречала в этих местах, − спросила она. − Прости, дочка, весна, знаешь ли… Я каждый год в это время хожу в балку. Гм, получилось почти как «в баню», помните кинокомедию Эльдара Рязанова «С лёгким паром»? − Я такие фильмы не смотрю. − Странно, мне казалось, что нет людей, кто хоть бы раз не посмотрел под Новый год эту мелодраму. Ну ладно, я хотел сказать, что прошлые годы ограничивал свои походы противоположным берегом ручья, а в этот раз меня вглубь потянуло. − Я только в этом году стала ездить сюда, Мобилку прогуливать, а раньше папа не разрешал. Сама того не осознавая, девушка невольно демонстрировала свою гибкость в русском языке, применяя ласкательные суффиксы в кличке лошади. Видно было невооружённым глазом их симпатию друг к другу. Юная наездница взялась за поводья и от резкого движения ойкнула, схватившись за локоть. − Что, сильно болит? − Я взял её за другую руку: − Как бы вас на коня посадить? Далеко вы живёте? − Недалеко. Я сейчас позвоню папе – атаману нашего казачьего войска, он прискачет на Оленьке́ и всё будет в порядке. Наша база находится близко. Если вы живёте в этом районе, то знаете, наверно, про казачью территорию, прилегающую к водонасосной станции и к балке? − Я не совсем понял: О́ленька или Оленёк – лошадь? – Оленёк… Жеребёнком он был похож на оленёнка, худой, с большой головой и странными, торчащими ушами, а теперь такой бравый конь! Я знал про новые казачьи угодья, которые за пару-тройку лет потихоньку обустроились домиками, тренажёрами для молодых казаков и казачат. Я видел там большую армейскую палатку, рядом – длинное одноэтажное строение, внутри которого виднелись деревянные столы и лавки. Там обедают или проводят учёбу. Скорее всего, и то и другое. А рядом под деревом замер, словно задремал в ожидании, настоящий БТР с пулемётом на броне. Кругом бегали куры, ходили важно гуси. БТР охраняли две кавказские овчарки, сидящие на цепи. Всё это я приметил, когда недавно проходил по казачьей территории. Время у казаков было неурочное для занятий. Кроме мужчины в цивильной одежде, да его жены с ребёнком, здесь никого не было. Эти мысли промелькнули в голове, но я спросил о другом: − А как вас зовут? Меня – дядя Слава. − Очень приятно, меня – Галя. Говорите мне «ты», а то мне как-то неловко… − Хорошо, Галя, мне тоже приятно познакомиться с тобой. Она достала стильный мобильный телефон, позвонила. В трубке послышался беспокойный рокот. – Да всё нормально, пап. Я в лесу, упала, что-то с рукой. Но дядя мне помог… В трубке возмущенно взорвался мужской голос, и в лесной тишине я отчётливо услышал: «Какой ещё дядя?!» − «Прохожий». − «Где это место?» – «Да почти напротив нашей базы». – «Будь там, я сейчас приеду!» − Папа волнуется, – извиняющим тоном сказала Галя. − На его месте я бы тоже заволновался. Ну, что ж, может, пойдём навстречу отцу? Потянув за уздечку, я помог развернуть кобылу Мобилу, и мы пошли к краю леса. Вскоре показался всадник, перескочивший в несколько приёмов заросшую камышом низину и ручей, и вылетел на травянистую полосу между леском и оврагом. Заметив нас, поскакал навстречу. Спешившись, он выкрикнул: – Галюша, что с тобой? Что это за человек? − Успокойся, папа. Это дядя Слава, он помог мне. Просто лошадь на повороте, взвилась на дыбы, я упала и повредила немного локоть. − А ну-ка покажи! Она вытянула вперёд ушибленную руку, осторожно приподняв рукав куртки. − Надо срочно возвращаться, − забеспокоился отец, − давай-ка я тебя усажу на Оленька́, а Мобилу поведём рядом. Он легко взял дочь за талию и водрузил на своего коня, сам ловко вскочил в седло, придерживая поводья Мобилы в левой руке. Конь под ними затанцевал на месте. В последний момент, будто опомнившись, казак произнёс: − Извините, Бог знает, что подумаешь, когда такое случается. Я понял, что вы ни в чём не виноваты, но когда спешишь, тут не до выяснений. И спасибо, что помогли моей Галюше! − Ну, что вы, я всё понимаю. Вы меня извините, если что не так… Круто развернув коня, на ходу он бросил: − Всё нормально! Заходите как-нибудь к нам, надеюсь, Галя вам рассказала, где мы находимся. Эти слова звучали уже на ходу, так как лошади с места пустились рысью. Я помахал им вслед, развернулся и пошёл в обратном направлении, думая о происшедшем событии. Вспомнились копыта, нависшие над моей головой, ржание напуганной лошади. Словно со стороны увидел себя растерянного. Почему-то мелькнула мысль о диких амазонках, что скакали по прериям с развевающимися волосами. Невольно сравнил их с нынешним поколением… Современная амазонка-казачка не так эффектно выглядит в своём наряде, это даже нарядом нельзя назвать, − почти армейская форма. Теперь всё перевернулось: девушки, женщины стараются ни в чём не отставать от мужчин. Около века назад женщины грациозно скакали на лошадях, держа ноги по одну сторону седла, что смотрелось очень элегантно. Вспомнился рассказ Пушкина и одноимённый фильм режиссёра Алексея Сахарова «Барышня-крестьянка». Видно, я устарел в своих вкусах. Теперь женщины уравняли себя с мужчинами во всём и, порой, даже при близком рассмотрении трудно определить пол его обладателя. «К чему эти мысли?» – подумал я. – У казаков-то как раз традиции пытаются сохранить и привить современной молодежи. Значит, Россия еще постоит, не все потеряно…
|