Д’АРТАНЬЯН, ГРАФ И МАДМУАЗЕЛЬ
(Из дневника юного Д’Артаньяна)
ПролИлось вдруг вино на графские манжеты,
На розовый камзол бельгийского шитья.
Граф выдал всё, что мог –
крутую брань и жесты,
бессчётно, всем вокруг, над чем смеялся я.
И было ясно нам: Булонский лес и шпаги.
Вот только секунданты двух забияк сведут.
А там один из нас,
оставив плоть в овраге,
повозится с устройством своей души в аду.
Огромный солнца шар.
Плеск дальних вёсел. Зелень.
Воздушный поцелуй...
Не счесть соблазнов дня.
Нет-нет, я должен жить! Моей мадмуазели
постель в шато Бриен
не мыслю без меня.
Граф словно спит в траве, закатом сплошь залитой.
Мне жаль его чуть-чуть. Он был, как, я смутьян.
Молился б за него,
но Бог - отверг молитву.
К тому же бес шепнул:
«Ты спятил, Д’Артаньян!»
|
