Высоко-высоко над горами,
Там, где вечность доступна богам,
Над моими земными стихами
Горевал безутешный Адам.
Праотец и живущим и жившим
И всем тем, кому жизнь суждена,
Наблюдал, как я сердцем остывшим
Для любви выбирал имена.
Наблюдал, как ногтем потемневшим
Я водил по страдальным рубцам
Всем надеждам, сбежать не успевшим,
Опоздавшим с полетом мечтам.
Бушевали, но стихнули грозы.
Ко всему я безжалостно глух.
Заковали тугие морозы
Мой страданьем пронизанный дух.
Лишь шагов ледяное дрожанье
Чуть тревожит былое во мне.
Но шаги те ведут мирозданье
К онемевшей, безокой душе.
От того та сухая ленивость,
От того так бесстрастен мой вздох.
Мне не жаль, что судьба заблудилась,
Когда кормчий надежды издох.
Мне не жаль, что любовь безымянна,
Что желаний затихнула прыть,
Что забыла моя Ариадна
В лабиринт сбросить мне свою нить.
Я пишу по-привычке, стекая
Вязкой кровью по старым листам.
Безразличностью небо пугая,
Позабыв, что, наверное, там
Изможденный моими стихами
Обессилил печальный Адам
Высоко-высоко над горами,
Где забвенье доступно богам.
|
