Нет, я – не Пушкин, я – другой.
Израильтянам я неведом.
Хоть с повреждённою ногой,
но я стремлюсь всегда к победам.
Не над другими. Над собой!
Хочу чуть-чуть, но измениться.
И строю старческий собор,
в котором буду сам молиться
своим кумирам и богам,
и меценатам, то бишь Музам,
меня учившим по слогам
петь гимны бывшему Союзу.
Под колокольный перезвон
по горбачёвской перестройке,
не доучив, турнули вон,
оставив память лишь о стойле,
в котором лучшие года
с мечтой о равенстве и братстве
провёл сознательно, дурак,
своим вождям прощая *лядство,
их бездуховность и цинизм
во имя призрачной идеи
прийти когда-то в коммунизм .
Я был таким же лицедеем,
как большинство в моей стране,
впитавших лозунг: «Будь готовым!»
к очередям, к труду, к войне,
к победным пораженьям новым.
В своём мозгу перемолов
в котлетный фарш своё былое,
пытаюсь на жаровне слов
испечь хоть что-нибудь благое.
Но с повреждённою ногой,
я хуже худшей из кухарок.
К тому ж, не Пушкин – я другой,
я – просто прошлого огарок.
|
