С утра я жарюсь на жаровне,
ругая прихоть октября
стать для народа преисподней.
Но все мои старанья зря.
Его премудрые причуды
в жаре июлю подражать
меня достали, но покуда
ещё я пробую дышать,
как рыба, ртом, порой и носом.
И на себя хоть не смотри!
А небо кто-то купоросом
с утра обделал изнутри.
И хоть божественно красиво,
по телу бродит злости дрожь.
Лишь радио, – ему спасибо, –
на завтра обещает дождь.
Сменю я в радости на дактиль
четырёхстопный скучный ямб.
И в этом, мной любимом такте
я вспомню тех далёких дам,
кто, не давая быть мне в скуке,
в дожди делились теплотой,
но и, конечно свои руки
из той поры, из золотой.
… Затронул эту тему – сразу
пропала злость и на жару,
встал, словно лошадь по приказу,
услышав от возницы: «Тпру!»
Ох, эта тема, эта тема!…
Хоть стар, а трогает меня.
И я чешу блаженно темя,
забыв, что в теле нет огня.
Но жар октябрьской погоды
не основание мечте.
Эх, где вы, молодые годы?!
Вопрос извечный в пустоте.
|
