Солнце брызжет ядом света. Сочным, огненно-колючим. Хлещет, яростно, со свистом - По глазам – до боли жгучей.
Птицы где-то там щебечут. Режет слух худое пенье. Сойка, жаворонок, кречет, В предвкушении затменья.
Сверху солнце напирает, Давит взглядом бесноватым, Даже тех оно пугает, Кто купается в закатах, И в лучах его согретый - Одинокого циклопа. (раздражение, не боле, в жестах – страждущего ока).
Тень ползет, играют волны, Жалят лунную поверхность, Вырывая с кровью, стоном, Необузданную дерзость - На пути вставать Светила…
Все притихло, ждет спасенья. Зверь испуганный таится И вселяются сомненья… Набежавших с гор пророчеств.
Шум стоит, трещат деревья, Кроны рвутся от накала И швыряют свои кости - На съедение шакалам.
Тьма сгущается все круче, Поглотить грозит стихия. Воздух – пламень, слезы мучат И вбивают соли клинья Между телом и душою.
Страх гуляет по планете, Пища мертвая в избытке. Сойка, жаворонок, кречет, Наблюдают место пытки (с высоты своей небесной), Окунаясь в наслажденья.
Жизнь уснула, ни отсрочки - Ничего уже не будет. Судный день стал судной ночью - Смерть над смертию хохочет.
|