Мстиславу Ростроповичу
Вы, Маэстро, немой поводырь-проводник
Дивных звуков по миру, их сказочный лик
Приоткрывший для зрителя хватким смычком,
Как ловкач камердинер тряся сюртучком,
И рукастый ремесленник Вы — не творец,
Пиротехник горючей cелитры сердец,
Верный раб на пюпитре oставленных нот.
Почему на концерты стремился народ,
Не торгуясь, отдав три цены за билет,
Перед кассами ночью встречая рассвет,
И хранил, вынимая из ямы пальто,
Cловно клад, словно нечто, — бумажку, ничто?..
...Перевернутой башни древесная стать,
Шпилем в пол упиралась, мечтала звучать,
Отражая фасадом вибрации струн.
Так волну за волной исполнитель-тайфун
Катит море мелодий к причалам ушей
Дипломатов, артистов, трудяг, торгашей
Всех сословий и каст, всех народов и рас,
Маяки зажигая блестящие глаз.
Вот Чайковский с Мазепой встают у дверей,
Леди Mценская Макбет сестрицы родней
Вдруг становится, мокрый подол теребя, —
Как Маэстро играл для меня и тебя!
Шостакович, Прокофьев, Альфред и Арам,
Чьи крылатые руки воздвигли вам храм
Над границами стран, континентов, эпох?
Люди, смело входите, и пусть каждый вдох
Наполняет неистовой музыкой грудь,
Не давая сердцам ни застыть, ни заснуть.
Ваш Маэстро — немой поводырь-проводник
Дивных звуков по миру, их звонкий язык
Перевел, пролистав книгу жизни смычком,
Как толмач над планетой тряся сюртучком.
* * *
Города выбирают людей, а не мы — города,
По таланту, добру, отпечатку родного следа
На отеческой глине оставленных смолоду мест.
Электрический свет разливая на норд, и на вест,
И на зюйд, и на ост — капитанов направят всегда
В трюмы теплых домов, под бушлаты из крыш города.
Странный запах степей — оренбургских, муганских степей.
Каспий с Волгою строг, а к Уралу — мальчишке — добрей.
Словно сыну, на тонких руках застегнув рукава,
Говорит: «Баловник ты, Яик», — и кивком голова
Набок волны кладет: «Нынче плыть я с тобой не могу,
Без меня пропадет, превратится в пустыню Баку.
Обещай от войны уберечь, оградить от войны
Музыканта залетного с южной, другой стороны,
И обильнo полей чернозем, чтоб вошел острый плуг,
Колосились поля, насыщая зерном Оренбург.
Не забудь по весне натаскать к берегам топляка,
Нам Баку наказал обогреть, накормить земляка».
Снова белый платок, тонкоснежный пуховый платок
По плечам целины раскатал балагур ветерок.
Сбрую вынес ему Оренбург, потерявший покой:
— Споро тучу седлай и спеши на свиданье с Москвой.
Передашь на словах, мол, плацкартным поехал Мстислав,
Ты, столица, прими, горделивый не выкажи нрав.
Города выбирают людей — самых лучших людей,
Разжигают в них дар, жажду творчества, новых идей.
Рукоплещет Маэстро весь мир, вызывает на бис,
Засыпает букетами сцену до самых кулис.
«Нарекли «Гражданином Вселенной», — доложит молва.
Но нужней капитану отроческих лет острова...
...Не захлопывай дверь, уходя, лишь прикрой эту дверь,
Только щелку оставь — самому пригодится, поверь.
Замерзая от стужи, под кожу впустив холода,
Приползешь на порог — сразу к сердцу прижмут города,
Щедро хлеба отрежут, плеснут до краев молока.
Прикоснется к таланту заботливо Божья рука.
|
