Печален удел созданий, Живущих в юдоли сей. Бояться весь век страданий, Стремиться плодить детей...
Еды да питья исканья, Да будней тягучих сны – Вот только в чём их призванье... О, чем их кишки полны!
Но есть в них искра стремленья, Невнятная им самим, К тому, что лежит вне зренья... Инстинкт неземных глубин...
В мяуканье, лае, пеньи Порой поразит он нас, В немыслимом поведеньи, Во взгляде нездешнем глаз...
И есть единиц явленье, Сперва лишь заметных чуть, Которым дано взнесенье, Чрез данный им Богом Путь.
Растёт в них, даря страданья, Животность в себе круша, Изюминка мирозданья, Божественный дар – Душа!
Как в коконе, в жалкой плоти Из искры Душа растёт, В отчаяньи, в смертном поте... Но тот, кто её несёт...
Сверяя свой путь по звёздам, Тоскою свободы полн , С презрением к тёплым гнёздам. Один средь безумья волн,
В то место, где Море с Небом В Душе его можно свесть, За самым насущным хлебом, За Сутью всего, что есть,
За Истиной бег стремит он, За Солнцем великих Душ И с каждым мгновеньям слит он, Уходит в бессмертья глушь!
Коцит ледяной страданий В безмерных пространствах зла, Тяжёлый песок признаний И Истина, как игла,
Пронзающая мгновенно – Вот к Богу ведущий Путь, К тому, что одно нетленно, К тому одному, в чём Суть!
И пусть он всё выше всходит Спиралью крутых дорог, И пусть за собой уводит Всех тех, кто б хотел и смог!
И может хоть там найдётся Источник сиянья глаз... Он к Вечности прикоснётся И ей осенит всех нас...
И всё ж и они созданья Печальной юдоли сей... Им также страшны страданья, Плодят и они детей
К еде и питью стремятся И будни не чужды им... Посмертно их вносят в святцы... Но, что им посмертный нимб?
|