Во тьме свечей мерцает лик,
Летят столетья, как мгновенья.
И вновь, и вновь предсмертный крик,
Пророчит смену поколенья.
Когда летящие сквозь ночь,
Скорбят мятущиеся души,
Тоску пытаясь превозмочь,
Во тьме он тихо плачет. Слушай!
Его молитвы не слышны:
Отринул их и, погружённый в сон,
Он видит бренные миры.
И в каждом существует он.
Как путник, грезящий о крове,
Заблудший средь кривых зеркал.
Как не нашедший смысла в слове,
Как мести пламенный бокал.
Как демон, алчущий познанья,
Как блажь небес, как херувим,
Как часть вселенского сознанья.
Весь мир потянется за ним.
Дорога ждёт, дорога манит,
Его, оставившего свет.
Никто его жалеть не станет,
Никто не вырвет из тенет.
Воспоминанья сердце гложут,
На рану просыпая соль.
Века владенья приумножат,
Немного приглушая боль.
На этом свете нет спасенья,
А на другом подавно нет.
Вернуться жаждет, без сомненья,
Но затерялся к небу след.
О страшный взор, о, взор всесильный!
Сковал на веки душу льдом.
Но перед чувствами бессильный,
Мечтаешь только об одном:
Забыть то горькое паденье,
Которому подвергнут был.
Своё былое преступленье
Слезами б покаянья смыл.
Но он от правды не ушёл,
Обиды старые нетленны.
Мятежный дух приют нашёл,
Лишь в адском пламени Геенны.
|
