1.
Мечтательно-наивнейший пацан,
хотя о жизни в общем что-то ведал,
знал пораженья, малые победы,
преодолев армейщины капкан,
решил познать другую ипостась:
к реальности шахтёрской прикоснуться,
лицом стараясь не ударить в грязь,
до мужиков делами дотянуться.
Был ореолом славы окружён
шахтёрский труд, ему слагали гимны.
А что шахтёры, словно мухи гибнут,
распространяться запрещал закон.
И что шахтёры с горя водку пьют,
её закусывая надоевшим салом,
об этом наша пресса не писала –
романтики-то не было ведь тут.
Но всё же, всё же молодость брала
всё, что давалось в руки в этой жизни.
И нас судьба в сегодня привела
дорогой разрушенья романтизма.
2.
Одежда – кирзовая роба,
из фибры каска, сапоги.
А что внутри – всё высшей пробы,
и усомниться – не моги!
Там сплав геройства и печали,
что романтичный сей удел
не предвещает светлой дали,
а лишь уводит в беспредел,
где явь - всесилье силикоза,
вибрационная болезнь
и безотцовщина, и слёзы
нестарых вдов, и быт, как плесень.
Чтоб одолеть всё это в жизни,
чтоб удержаться, не пропасть
и окунаться в романтизме,
в себе должна быть духа власть
и хоть толика бы геройства
животный страх одолевать,
при этом воспитать бы свойство
на гнусность власти наплевать.
|
