Большая Родина моя! Тебя не мерить мне аршином, и, кергуду барбамбия, умом вовеки не отринуть. И первым в списке – Дед мороз, а во вторых – нас не догонят? Но в унитазах службу нёс майор (смерть Фантомасу!) – Пронин. А красный день календаря, а утро с, лучшим в мире, светом. К гробнице с криками: «Уря!» Все дружно, в очередь, с приветом. Дурдом для диссидентов – клуб. Вот Чук и Гек, вот Грека с раком, лоб толоконный, чудо-дуб.. Маруся вышла из барака на подвиг (кто сказал: - на блуд?). Кузнец и токарь под рябиной, пьют за оффшор сибирских руд. Мартены дни и ночи клином по небу ясному ползут. Рыбачка Соня хочет Костю, а Костя – девушку с веслом, а из Москвы им грозно: «Бросьте!» Съезд подавляющим числом. Поспели вишни. Дядя Ваня, надравшись, с дядей Стёпой, в хлам: гундят, кто круче: наш Сусанин, иль всё - таки пиндос Ван Дамм. Но льётся песня на просторе: - Эх, раз, да раз, да ещё раз. А мне за три-девятым морем, такой вот снится русский квас.
|