Дактилоскопически всматриваюсь в дно неба дальнозорким сердцем,
на горизонте: дары волхвов, дёготь ночи, декорации оставленных сновидений,
дельта стеклянных созвездий, денатураты дня, выжитые до корки двужильным временем,
молящийся дервиш-ветер, депозитарий оставленных женщин, невесть где…
Дерзновенный демон мысли, повитый дерюгой, нашёптывает десертом на ухо
о вдохновенной молитве молчанья, диагностируя смерть, как константу пространства
и времени, диагностируя хаос второго закона термодинамики; ласково,
на диалекте медвяной травы, веду диалог о природе любви в диапазоне - без слуха.
Дилижанс теней от ветвей проплывает в ногах, в диспропорции лунных морей
читаются лица древних богов, налегке детонирует воздух в лёгких, сокращая дистанцию
с небытиём; дистиллирую покрывала ресниц диффузией лиственных пальцев,
и закрываю дневник чёрного света ночи до новых встреч в дозорной глуши фонарей.
|
