Острая, пронизывающая боль, боль красоты постдождливого воздуха вечера. Бронзовая тишина, напоённая буколиками сновидений. Тени ночных галер-галерей под тонким слом воскового лица луны. Чёрно-ванадиевое варьете, словно взвар взморья. Вольфрамовый отблеск волн, втихомолку крадущийся в гипноз глаз гурмана. Былинка света, будто булат на старом валежнике. Под власяницей лесной волынки – вермут вольнолюбивого сердца. Вискоза травы в воздухоплаванье лёгких. Млечный вольтаж призрака василиска на звёздной брусчатке. Рабство свободы, свободы-вакханки, свободы-весталки. Я играю образами и словами, или они играют со мной.
|