Мне тесно в стенах городских, меня колесами трамваи по нервам исполосовали, вина пусть в этом и не их.
Меня, крадучись по пятам, выслеживают огоньки машин, троллейбусов, реклам, хоть это им и не с руки.
За мною, как за проходной, струится мрачная толпа, и если даже выходной – прилавков спор и маета.
И где-то за чертой его давилен, споров и разврата – покой, любимый мной когда-то, не досчитался одного.
И рвусь к нему, и цепи рву, но бесконечно звенья вьются, когда смогу я окунуться в берёз неспешную молву?
Когда же вешними ручьями с меня стечет покорный стыд существованья за стенами бетонно- блочных пирамид?
|