Влачусь по бульвару походкой ленивой
Окуренный «примой», пропитанный пивом,
И сплюнув эффектно в сторонку, как урка,
Слежу за дымящим полётом окурка.
В тенёчки забились аморфные слизни,
Я волком крадусь по диаметру жизни;
Бросаюсь в атаку повтором ремиза, –
Судьбой в парадиз мне дарована виза…
Мелькают путаны, как гёрлы с обложек,
Нацелен зрачок на изящество ножек.
Из уст упорхнуло краплёное слово, –
По бёдрам пройдясь, как рука Казановы
Влезало в изящество форм под манисту,
А взоры впивались, как стрелы баллисты.
И родинки пота блестели на солнце
И мучила жажда до граней, до донца.
Стекала текилой слюна по гортани, –
Привет вам, дородные Мани и Тани!
Всю жизнь проискавшие в водах болота –
Отраду души… своего Ланселота…
А воздух давил облака выпирая
И небо просело под тяжестью рая,
А ветер то чах, то кидался, бросками,–
Дождинки, как слёзы ложились на камни,
А грома раскат зацепил до икоты…
Гроза нарастала распевом фагота, –
И дождь барабанил по окнам, дорогам,
Я музыку сферы, блаженствуя, трогал...
Гадюка, почувствовав влаги живинку
Из чаши аптечной сбирала дождинки…
И выплеснув в стороны лужные взвеси,
С компанией Воланд летел в Мерседесе.
Но вспыхнуло небо экраном сапфира
И пульс уравнялся в запястии мира.
Мелодии снова рвались из окошек
И бегали голуби в поисках крошек.
Вновь Моцарт гармонией звуков чарует,
Загадочный Вагнер «кольцо» гравирует…
Соседствуют ныне величье с убогим,
И тянет всех к счастью в ладонях у бога..
Я счастлив, по буквам выкуривать рифму,
К струне прикоснуться под колками грифа.
Мечтая достигнуть высокого, млечного, -
Я счастлив, коснуться всего человечного.
Я счастлив, когда осязаю вкус речи,
Когда руки женщин ложатся на плечи.
Я радостью друга вдвойне торжествую,
Я счастлив за то, что живу… существую…
