ГЛАВА 6 1 «Итак, всё кончено, пожалуй...- сказал он, скорбно, сам себе; А не согласен, так обжалуй! - едва ль резоном, да к судьбе..., имея угол, в ней, недавно, где хлеба был кусок, подавно, но утро унесло, всё, прочь, толкая душу, словно в ночь... Ведь должен буду дом оставить, где, всё-таки, родился я, и где отец мой умер, зря, виновника чтоб позабавить, кто, будто, смерть его, ценя, к сей нищете, привёл меня...». 2 Он мать увидел, на портрете, в тоске, глаза остановив, где живописец, в томном цвете, её представил, в плачах ив, кто в платье светлом, как белила, облокотившись на перила, стояла, в утренних часах, и с алой розой в волосах... И мысль, Владимира, пронзила, кой, вмиг, вообразить уж смог, как весь счастливый их, чертог, порабощает мрака сила, где жизнь несётся, под откос, и он, невольно, произнёс: 3 «И сей портрет - врагу семейства достанется..., средь всех добыч, к ничтожеству его злодейства, как к наслаждению магарыч... иль брошен будет в кладовую, найдя себе судьбу чужую, меж стульев сломанных, давно, когда, иного, не дано... А может, будет он, в передней, повешен, для псарей утех, кому, насмешками, успех - слать замечания, пред обедней и, в свинстве собственных речей, аж распаляться от затей! 4 А в комнату её, что спальней..., в которой умер мой отец..., приказчик въедет...- Тривиальней, не выдумать... судьбе, вконец! Иль, здесь, гарем его возникнет, когда он, по привычке, кликнет... А коли так, то лучше: Нет! И должен быть таким, ответ! И дом сей, столь печальным ставший, пусть не достанется ему, кто выгоняет..., посему: уж долг, чтоб рок, почти пропавший, ему бы отомстил, с лихвой, за то, что он свершил, с тобой!» 5 Владимир стиснул зубы, с болью, ведь мыслей страшных, был поток, что ум рождал..., совсем не ролью, предоставляя, как бы, срок... А тут, ещё, гласа подьячих звучали, словно бы не зрячих, кто, рыская, в чужом быту, лишь создавали суету, в ней, вопрошая, непрестанно, претензий, выдвигая ряд... и сей, никчёмности, обряд, аж развлекал, и столь нежданно, где он, в печали, размышлял и сидя, в тишине..., молчал... 6 Но, наконец, утихли звуки, давая действиям простор, Владимир, кой себя взял в руки, но был, его, тяжёлым взор... открыл все ящики, комоды ( в которых уж скопились годы ), чтоб разобраться, средь бумаг, кто друг покойного..., кто враг... Но были, то, счета хозяйства и переписка, по делам, что, большей частью, просто хлам, читать чтоб строки разгильдяйства... И он их разорвал, в пылу, минуя, чтива, кабалу... 7 Но среди них, пакет старинный, ему попался... Стёр он пыль и букв наклон, как слог былинный, напомнил, враз, Эпохи стиль..., уж блёклой надписью, простою, где Письма ( то - отца рукою ) Моей Жены... являли срок, ведь жизнь его, вела, чрез рок... И здесь, Владимир, как в позыве, смятение чувства ощутив, где родственный томил мотив, чрез нетерпение, как в порыве, забывшись, от забот былых, мгновенно, принялся за них! 8 А письма созданными были, когда поход Турецкий шёл, и в армию, на службу, плыли из Кистенёвки...- В них, вне зол, она, ему, с тоской, писала, что жить одна, давно, устала, средь пустоты, где скучен быт, а от хозяйства, всё болит... и на разлуку уповая, звала отца, скорей, домой, где встретит, доброю душой, свои объятия раскрывая..., подругой верною его, любя, безмерно, одного... 9 В одном, из писем, изъявляла ( средь беспокойств, тревог и дел ) печаль, болезнью что пристала, к здоровью сына, кто пострел; в другом же радостью искрилась ( и, очевидно, что гордилась ) от ранних столь, его словес, в летах являли что, прогресс, через способностей оттенки, что мать, одна, узреть могла ( поскольку сыном лишь жила ), давая высшие оценки, предвидя будущности взлёт, его где, счастье с блеском, ждёт... 10 Владимир зачитался, вскоре, и всё на свете позабыл, душою, двигаясь, чрез горе, в семейный мир, увы..., могил, где было истинное счастье, и без намёков на ненастье, но время, быстро столь, прошло, что он часов стенных, число, и не заметил, всех ударов, хотя одиннадцать уж раз, пробили оные, зараз ( А то, едва ль, не звон кошмаров! ), но только чтение завершив, он сделал должный перерыв... 11 Затем, Владимир, мимоходом, все письма положив в карман, и взяв свечу, перед уходом, представил жизни, дальше, план..., а выйдя, прочь, из кабинета, заметил, в тусклых бликах света, что в зале, прямо на полу, спят приказные, словно к злу... Ведь на столе, стаканы оных, опорожнённые, в гульбе, стояли, как к пустой судьбе, а рома дух витал, средь сонных, и комнату заполнив всю, вершил, как будто, власть свою... 12 Владимир, с явным отвращением, в переднюю прошёл, меж них, пылая очевидным мщением, замыслил в думах что, своих..., но двери запертыми были; ( Иль их, намеренно, закрыли? ) и не найдя, в замке, ключа, вернулся в залу, аж ворча... И разыскав, предмет сей, нужный ( лежал который на столе ), Владимир, будучи во зле, дверь отворил и, столь натужный, пред ним предстал, чрез света блик, ему знакомый, тени лик... 13 Сей человек, в углу черневший, прижавшись, будто ждал момент, ведь он топор держал, блестевший, как покушения элемент... И облик, осветив свечою, Владимир ( В жути - не с игрою! ) узнал Архипа-кузнеца, кто «шёл на дело», до конца! И, вмиг, спросил Владимир, грубо: «Зачем ты здесь?», врасплох застав, того, среди скорбЕй, кто, Прав, вершить готов был Суд, сугубо, Народа, защищая Честь, чтоб Власть проклятую извЕсть! 14 «Ах, это вы..., хозяин...,- сухо, Архип, несвязности шептал...- Но спас господь вас, волей духа, кой, со свечой, ко мне послал!» И на него ( К судьбе - спасением... ) глядел Владимир, с изумлением, не в силах, всё ж, ещё понять, что, сей, задумал предпринять... Но, в руки взяв себя, однако, спросил он, твёрдо, кузнеца ( Едва ль признав, за подлеца, того, кто мыслил...- не двояко! ): «Зачем ты притаился, здесь?» ( Хотя, ответ, уж знал он, весь! )... 15 Архип же, тихо отвечая, всё, запинаясь, изрекал: «Проведать я хотел..., не зная..., а все ли дома...» - речь прервал... «А взял, зачем топор, с собою?» - «Зачем топор-то? Так, судьбою, без топора, уж не ходить..., спокойней чтобы, ноне, жить... А приказные-то такие, кто, вишь, совсем, озорники... и нам, ведомо, не с руки..., что и того видать…, лихие...» И он, в каденции причин, так выражал души зачин... 16 «Ты пьян, Архип, и брось, скорее, топор, и выспаться поди!» - «Я пьян? Иному ль быть трезвее? Аж воздух, носом, не води! И бог, Андреевич, свидетель, кто, батюшка, один радетель, а я же капли в рот не взял...- Да и вино ль на ум, в скандал?! И слыхано ли дело, ноне, когда подьячие хотят, владеть чтоб нами, и вершат своё воззвание, да в законе... И сами, наших же господ, стремятся выгнать, наперёд... 17 И уж храпят, как будто дома, но всех бы, разом, поделом, как окаянных...- то знакомо... и в воду бы концы, потом...» Но, здесь, нахмурился Дубровский ( учтя момент, где рок бойцовский, ему, решение, как вручал... ), и он, немного помолчал..., сказав: «Затеял ты, не дело. Ведь приказных, тут, нет вины, хотя часы их сочтены... А суд свершим вполне умело... И фонарём-то засвети, тебе за мной чтоб, вслед идти... 18 Архип, из барских рук, взяв свечку, не сразу отыскал фонарь, но, всё ж, нашёл, зайдя за печку, и засветил, как пономарь... и оба ( действуя столь лихо ), с крыльца, сойдя, совсем уж тихо, неспешно, вдоль двора пошли ( кусты где, заросли плели )... Но сторож начал ( Как Пророком! ) стучать в чугунную доску ( Усугубляя ли тоску, иль жизни отмеряя, сроком? ), а вкупе с ним, собаки, враз, запричитали, в лае фраз... 19 «Кто сторожа?» - спросил Дубровский, и тихий голос отвечал: «Мы, батюшка ( Не волк тамбовский - как эхом - отклик прозвучал... ),- кто Василиса да Лукерья...» ( столь верящие в сны, поверья… ) «Так вы подите по дворам.- сказал Дубровский...- Сферу драм, устроим сами...- вас не нужно...» - «ШабАш их ждёт!» - изрёк Архип ( кто до подьячих - архетип ), а бабы ж, вмиг: «Кормилец...- дружно,- сказав...- Спасибо...», в час ночной, стремглав отправились домой... 20 Пошёл, Дубровский, дальше, вскоре, и, вдруг, увидел двух людей, к нему кто приближались, в споре, и окликали: «… кто?», да «… чей?» Но голоса узнал он, сразу ( едва слогов услышав фразу ), кто были Гриша и Антон, столь презиравшие Закон... И он спросил: «Зачем не спите?», ответ услышав: «Нам ли спать ( а то, Антон, лишь мог сказать )... Ведь дожили мы...- аж спасите! И кто подумал бы...» и, всласть, он начал «крыть», открыто, Власть! 21 Его прервал Дубровский: «Тише! А где Егоровна? Ведь мать...» - с вопросом, обращаясь к Грише ( кто сын её ) и должен знать... «В своей светёлке...- тот ответил...- Её, я, в барском доме встретил...» - «Так приведи, скорей, сюда, чтоб не задела, всех, беда... И наших выведи из дому, и дабы ни одной души не оставалось в сей тиши, лишь приказным, пусть сон, в истому... А ты, Антон, веди коней, телегу чтоб запрячь, быстрей!» 22 И Гриша вышел, на минуту, явившись с матерью, опять, а уж старуха, видя смуту, не раздевалась, чтобы спать; А ночь не показалась жуткой, лишь приказным, кто, долей чуткой, узрев презрение, в сим Краю, всё ж, мирно дрыхли, как в Раю…, народного не чуя духа, кой им готовил злой посыл, где жизнь лихая, в меру сил, вершила, словно оплеуха, учтя засилье долгих вех, через жестокость, вне потех! 23 «Так все ли здесь? – спросил Дубровский,- знать, никого уж в доме нет?» - «Да лишь подьячих, сброд бесовский!» - мгновенно, Гриша, дал ответ… И вновь, Дубровский ( В жажде тлена! ): «Тогда соломы или сена…, сюда давайте, поскорей!» - сказал ( в азарте став смелей ), людской, под настроение, массы, кто побежали, вмиг, искать ( а то, в конюшне только взять ) и возвратились ( Здесь ли, лясы? ), неся, в охапках, сена стог, готовя, Власти, Эпилог… 24 Дубровский же, своим советом: «Тут подложите…, под крыльцо…- ускорил месть, лихим ответом…- Огню, ребята!», всем, в лицо! И сам, причём, зажёг лучину ( под коллективную кручину ), а уж Архип открыл фонарь ( предвидя скорбь, подьячих, харь ), спалить, чтоб их…, но, здесь, Дубровский, так помешав: «Постой…- сказал… и, чуть подумав, приказал ( Являя, слогом, стиль отцовский…- в неспешности суровых слов, где был характер, столь суров! )…- 25 Мне кажется…, что, ненароком…, я двери запер для гостей…, в переднюю…, к несчастью, роком…, так отопри их…, поскорей…» и, вмиг, Архип помчался в сени, найдя там двери ( в бликах тени ), что были отперты, совсем ( А крепостному ль, до дилемм? )…, и запер их, на ключ, из мести, промолвив…, с гневов, на устах ( Но, как палач уж! ): «Как не так…- и…- отопри!» ( Коль Честь - по Чести! ), к Дубровскому вернувшись, в прыть, чтоб кару, лично лишь, вершить! 26 Дубровский же поднёс лучину и сено вспыхнуло, в момент, а пламя взвилось ( Прочь, кручину! - Сгорал ведь чуждый элемент… ) и осветило двор, мгновенно ( Аж поражая…- незабвенно! ), но где, Егоровна: «Ахти…- вскричала жалобно, почти…, прося…,- Владимир, ради бога, да что ты делаешь!» - «Молчи!» – сказал Дубровский, ей…, в ночи, что чувствам вторила, убого, и к людям, обративши взор, он произнёс, сойдя во двор: 27 «Ну, дети, а теперь, прощайте, а я иду, куда, судьбой, бог поведёт; отныне, знайте, что господин, у вас, другой… и счастливы, с ним, будьте, вволю…» Но, здесь, Народ, почуяв долю, запричитал, со всех уж сил и, с умилением, аж, просил: «Отец ты наш,- гласа звучали,- Ведь наш кормилец ты, вовек, и бог, душою, так обрек, чтоб вмести нам идти, в печали, а мы умрём, все, за тебя, но не оставим, столь любя!» 28 Тут, лошадей подали, вскоре ( где Гриша уж в телеге был ), и сев к нему, прервав всех в споре, Дубровский монолог продлил, назначив рощу, местом встречи ( Взвалив, на плечи, тяжбы «Сечи»! - уже, как предводитель, их…- коль гонит рок – в разряд лихих… ), а тут, Антон, привычным жестом, по лошадям ударил, в раж, и весь, словес ажиотаж, пресёк, чрез шум, людским протестом, и выехав, всё ж, со двора, исчезли, вмиг, во сне утра… 29 Поднялся ветер, соучастьем, и пламя весь объяло дом, где красный дым, людским несчастьем, над кровли вился козырьком, и стёкла, сыпля, аж трещали, а брёвна, падая, пищали, лишь жалобный являя фон, где вопль и крики, через стон: «Горим…- раздался,- Помогите!» - «Да как не так,- Архип сказал, кто, желчно, на пожар взирал, с улыбкой злобной, к властной свите…, ведь жертв ( Ему уж - не людей! ) он, будто, жаждал, в мести сей! 30 «Архипушка,- всё говорила ему, Егоровна, впав в плач,- и окаянным есть могила… Но жечь нельзя…- Ты ж, как палач! А их спаси, не став преградой… И бог тебе воздаст, наградой…». Но был кузнец неумолим: «Да как не так!» - во гневе, к ним… Вдруг, приказные показались, стараясь выломать окно, где рамы были - не сукно - двойными, и не поддавались…, а тут и кровля, в треске фаз, замкнула вопли, рухнув, враз! 31 И дворня появилась, вскоре, где высыпали все на двор, столь причитая, через горе, но был разумен разговор…, где бабы лишь спешили, с криком, спасти, пытаясь, в гаме диком, остатки рухляди своей, и становясь, от гари, злей… А ребятишки же играли, любуясь словно, на пожар, и прыгали, чрез пламя жар, как будто праздник долго ждали… Но искр метель - огня полёт, зажгла другие избы, влёт! 32 Сказал Архип: «Теперь, всё ладно,- А, всё же, каково горит? Чай, из Покровского, отрадно, смотреть? Так пусть молва летит!» Но в сей момент, иная сила, к себе внимание обратила; по кровле, коль пылал сарай, сновала кошка ( Смерть - не Рай! ), и спрыгнуть ей, куда, не зная, ведь был огонь, со всех сторон, и зависал кошачий стон, недоумение подтверждая, мяуканья где, жалкий глас, просил о помощи, в сей час… 33 И со смеху, аж помирали, мальчишки, видя, сей сюжет ( Где, не до слов, совсем, печали, когда её, в сознаниях, нет! ). И, им, кузнец сказал, сердито ( напоминая столь, бандита ): «Чему смеётесь?! - кинув взгляд, им, бесенят, смирив отряд…- Ведь бога - вовсе не боитесь, но божья тварь горит в огне, а вы, как сдуру, в страшном сне, чрез радости, всё веселитесь…», и лестницу ( где кровли срез ) приставив…, он, за ней, полез… 34 А кошка поняла, подавно, его намерений посыл, и с благодарным видом, явно, порывом, из последних сил, к нему, в надежде, торопилась, и, вмиг, в рукав его вцепилась, где он, с добычею своей, полез уж вниз, в картине сей: спустившись полуобгорелым, людей, встречая присный гам, под восхваления, к словам, его, кто признавали, смелым, а он, свой, ощущая рок, смущённой дворне, вдруг, изрёк: 35 «Ну, а теперь, я, вам, ребята, прощайте…, попросту скажу…, а мне, здесь, доля злая, брата, ведь делать нечего…, гляжу… И уж не поминайте лихом, и почивайте, в гласе тихом, чтоб счАстливо…», и он ушёл…, а уж пожар, чрез произвол, свирепствовал ещё, порядком, унявшись, всё же, наконец, но груды углей ( Жар - творец! ) столь ярко тлели, в чаде падком, а жители ( кто погорел ) бродили, возле них, в удел…
|