Хожу по древнему Киото,
И ворошу эпох золу,
Обожествляю Минамото,
На Тайра возвожу хулу,
Любуюсь сакуры цветеньем,
В садах, ввиду горы Фудзи
И соловья пленяюсь пеньем,
Слагаю стих для лет и зим.
В нём шум листвы, строка случайна,
Кипит прибрежная волна,
С крылатой крышей домик чайный,
И дождь весенний и весна.
В нём дробь по черепичной крыше,
Тяжелых капель дождевых,
И каждый слог надеждой дышит,
Людей умерших и живых…
И в качестве эпох знамений,
Под шум ветров и шторма вой,
Кружились от деревьев тени,
Весь день, по стрелке часовой.
Хожу по древнему Киото,
Вдыхаю узких улиц гул,
Стих завершен и для полёта,
Вновь крылья аист развернул,
А тени прошлого уснули,
Того, кто жить, во всю, любил,
И был сожжен, не потому ли
Что мало места для могил.
|
