Оригинал: СОРМОВСКАЯ ЛИРИЧЕСКАЯ
Музыка Б. Мокроусова
Слова Е. Долматовского
На Волге широкой, на стрелке далекой
Гудками кого-то зовет пароход.
Под городом Горьким, где ясные зорьки,
В рабочем поселке подруга живет.
В рубашке нарядной к своей ненаглядной
Пришел объясниться хороший дружок.
Вчера говорила – навек полюбила,
А нынче не вышла в назначенный срок.
Свиданье забыто, над книгой раскрытой
Склонилась подруга в окне золотом.
До утренней смены, до первой сирены
Шуршат осторожно шаги под окном.
Ой, летние ночки, буксиров гудочки,
Волнуется парень и хочет уйти.
Но девушки краше, чем в Сормове нашем,
Ему никогда и нигде не найти.
А утром у входа в ворота завода
Влюбленному девушка встретится вновь
И скажет: «Немало я книжек читала,
Но нет еще книжки про нашу любовь».
На Волге широкой, на стрелке далекой
Гудками кого-то зовет пароход.
Под городом Горьким, где ясные зорьки,
В рабочем поселке подруга живет.
1949
Две последние строки повторяются
Современный вариант. Женская и мужская партии
Женская партия
В посёлке рабочем с парнями не очень,
Сплошь пьющая нынче в стране молодёжь.
Но если захочешь, да так, что нет мочи,
Всегда по душе себе парня найдёшь.
Мой Лёшенька милый, три класса от силы
Закончил и сразу пошёл на завод.
А что выпивает, так с кем не бывает,
А кто в наше время, скажите, не пьёт?
Закваски рабочей, придёт ближе к ночи.
С ним спорим, порой, до зари горячо.
Ведь в жизни немало я книжек читала,
А он за всю жизнь ни одной не прочёл.
В вопросах интимных здоровый детина,
Не раз он меня зажимал по углам.
С любимым балдела, аж тело болело,
Но честь свою девичью я берегла.
Меня как-то силой пытался взять милый,
Я пнула его, что есть мочи, ногой,
Но, видимо, мало, я не ожидала,
Что он хоть и пьяный, а сильный такой.
Таиться не стану, скажу без обмана,
Во всём, что случилось, вины моей нет.
У Волги причала я женщиной стала,
А он стал мужчиной ещё в десять лет.
Мой милый намедни ко мне, как к обедне,
Спешил, до утра обивал мой порог.
А я, эка жалость, опять зачиталась,
На встречу не вышла в назначенный срок.
В рубашке нарядной придёт ненаглядный
Красней барматухи и водки белей,
С поехавшей крышей за то, что не вышла,
Меня отметелит и скажет: Налей!
Два года уж кряду в подпитье изрядном
Ко мне ходит Лёша, такие дела.
Обидчивый очень жениться не хочет
За то, что я Колей его назвала.
Да хоть бы и Колей, когда алкоголик...
От лучших подруг слышу вновь я и вновь:
Любимый твой Лёшка больной на всю бОшку...
Когда б они знали, что значит любовь.
Мужская партия
В рабочем посёлке, где сплошь одни тёлки,
Моя заводская подруга живёт.
Я к ней по песочку иду бережочком,
Когда мне уснуть не даёт пароход.
До утренней смены, до первой сирены
Торчу я у дома её под окном.
С такою подружкой зарывшийся в стружку
Я скоро усну под токарным станком.
Полбанки задую, к любимой приду я,
Базар перетру, что у нас за расклад.
Она ж о культуре всё гонит в натуре
С того, что читает муру всю подряд.
От этого чтива гнёт пальцы красиво,
Да только малява ей эта не впрок,
В сегодняшний вечер назначила встречу,
Сама же не вышла в назначенный срок.
Коль та, что всех ближе, меня так мурыжит,
Как женщинам прочим я верить могу?
Вчера говорила навек полюбила,
А нынче стучусь, а она ни гу-гу.
Закрыта читальня, совсем неслучайно
На доме её появился замок.
А всё потому что по давнейшей дружбе
У ней зачитался Юрок, корешок.
Назавтра в посёлке искать будут тёлку.
Проводит её пароходный гудок
в пучину с причала за то, что читала
Муру и не вышла в назначенный срок.
|
