Я вспоминаю дом. Бревенчатый, обычный.
На север три окна, веранда и крыльцо.
С кирпичною трубой и куклою тряпичной,
прижавшейся к стеклу раскрашенным лицом.
В запущенном дворе – репейник, да крапива,
и никого вокруг, куда ни глянь – поля.
По стенам муравьи ползли неторопливо,
и птицы пели там, друг друга веселя.
Отец точил косу, я за водою бегал
(через дорогу был поросший ряской пруд,)
а матушка избу готовила к ночлегу.
Так сложно было спать под комариный зуд!
С рассветом – в огород, днем – с лесом диалоги –
то для меня была веселая игра.
А вечером – смотреть, как на ночь у дороги
колхозники рядком треножат трактора.
И пахоты обряд, и таинство покоса,
и высотою с дом огромные стога –
мне пищей были все ответы на вопросы,
и лакомством была неспелая ирга.
Казалось, там прошли важнейшие моменты,
и в памяти они остались и сейчас:
мелькают иногда, как кадры в киноленте,
но прошлое менять нам не дарован шанс.
Я жил, мечтал, творил, осваивал науки,
боялся упустить чего-то, не успеть,
а крышу подлатать не доходили руки,
не находилось дня калитку отпереть.
И покосился сруб, и обветшали стены,
и заболочен пруд, и в доме ни души,
и для меня важны совсем другие темы.
Он навсегда исчез, когда я стал большим.
|
