Горелый хлеб, да – подгорела каша.
Что о войне рассказывать, дружок?
Сегодня – к фрицам, завтра станут наша
деревня и порушенный мосток.
Чего разлёгся, ну-к подвинься, барин,
осколок попадает иногда,
а у тебя спокойнее, татарин,
а сам я с Волги, с Бузулука – да?
Разговорились, правда, ненадолго.
Сигнал, атака, больше не встречал.
Земляк он оказался, матерь Волга
была для нас оставленный причал.
Вот и деревня, фрицы пулемёты
уносят, огрызаясь глухо в ночь,
в мешок я согребаю шнапс и шпроты,
и отгоняю злую память прочь.
Калейдоскоп. С рассвета – до рассвета.
Под Ржевом обещают передых.
Какая хилая у немца сигарета,
и смотрит фриц из под бровей седых.
В избе мы с ним шутейно разминулись,
он не успел, замешкался, упал.
Дрянь сигареты, так и не курнулись.
И я через него переступал.
24 августа 2011 г.
С-Петербург
|
