Ночь. На часах половина второго. Сна нет. День был напряженный.
Выхожу на кухню. Выпиваю отвар валерианы. Думаю о сне. Намеков его пребывания в поле моей головы не оказывается.
- Что же я буду сейчас делать? - пронеслась с легкостью паутинки мысль. И, не дождавшись отклика от уставшей меня, и стоящей в дреме, как истукан, улетучилась. С вожделением смотрю на луну за окном. Разглядываю ночную улицу, еле освещенную фонарями. На часах минут 15 прошло.
- Прямо, как на перроне, - возникла та же игривая мысль в голове: не хватает еще гудка, обозначающего прибытие его величества сна.
- Тьфу! - отреагировала я на мысль резко и резво. И с ясным ощущением, что спать этой ночью, по всей видимости, мне не придется.
Усаживаюсь в кресло. И, скрестив на животе руки, как бы в ожидании приятного времяпровождения часиков на 6, рассматриваю часы. За окном темень. «Обалдеть», - вспоминается фраза из монолога Юрия Гальцева.
- И, что же я буду…? - возникает опять и запинается мысль, привлеченная звуком шагов в коридоре.
Шаги шелестят в туалет. Следуют обратно. Останавливаются.
Привлеченный светом ночничка, на пороге кухни вырисовывается силуэт дочери.
- Мам, ты чего? Нет сна? Ну-ну. А, жарко? Мне тоже как-то не того. Можно я возле тебя посижу? Хорошо?
- Мгу, - тихонько привлекаю дочь к себе.
Сидим, прислонившись, друг к дружке, молчим. Слышим, как ветер листву колышет чуть слышно. Улица переговаривается ночными звуками.
Проходит время.
Вдруг дочка встрепенулась,как воробышек, потянулась. Обняла меня и сонным, разомлевшим голосом, сказала: «пойду я, мамочка»,- упорхнула в спальню. Прикрываю глаза, улыбаюсь.
Просыпаюсь от легкого прикосновения мужа.
- Дорогая, ты, что всю ночь не спала, на кухне провела?
- Угу, - улыбаюсь. За окном солнышко. На душе солнечно. Хорошо!
Просыпается дочь. Целует нас
- Мам, так хорошо было с тобой и твоей бессонницей. Я так выспалась. Можно еще на кухню к тебе приду ночью?
Смеюсь.
- Хорошо.
|
