Ой ты, прелестное созданье,
Частица веры мирозданья,
Не разожги во мне рукой,
Огонь надежды золотой.
Звезда ж ночного ожиданья,
На шелке теплых одеял,
Растила смелые желанья,
От самых жизненных начал.
От зелени мирского рая,
Где от безделия Адам,
Ходил по тропам, ожидая,
Когда коснется стыд и срам,
Его чела. А в это время,
Его красавица жена,
С названьем непонятным Ева,
Хлебнула страстного вина.
Ее смущал в чащебе рая
Змей человечьим языком:
- Зайдем ко мне, моя родная,
Там что-то сделаем потом.
Хоть я холодный, в меру толстый,
Но ничего войду в тебя.
Не весь, конечно, полуростом,
И ты вспылаешь от огня.
Но перед этим скушай сливу,
Закрой глаза и жуй смелей,
Чтоб я казался тебе милым,
Ну, как севильский брадобрей.
Она в смущении закрыла
Свои прелестные глаза,
Содрала грушу, а не сливу,
И тут же смело сожрала.
И закипела кровь младая,
Дыханья в стоны: - пацаны!
Завидев это змий кивая,
Спешил содрать с нее штаны.
Глядит, штанов-то, чудо, нету.
Одна лишь плоть и та без дыр.
- Я призову тебя к ответу,
Развратник старый, Мойдодыр.
Кричал Адам рукой махая,
- Ты живо у меня из рая,
Махнешь туда, где мрак и смрад,
Там ждет тебя лохматый ад.
Змей хитрый тихо с древа слез,
И с глаз адамовых исчез.
- Что милая, сожрала плод,
Что, соблазнил тебя урод?
И Ева в возбужденьи крайнем,
На небо выкатив глаза,
- Мой дорогой, мой муж адамный,
Я проглотила два раза,
Куски запретного нам плода.
Увещевания урода…
Я, как сверх верная жена,
Прощением ублажена.
Но вот, скажу я по секрету,
Такое чувство, хоть кричи,
Неси всему святому свету,
Под нежность восковой свечи.
Оно живет и не проходит,
И сердце с замираньем ждет,
Как будто что-то в меня входит,
И благодать во внутрь льет.
- Ты что-то Ева заболталась,
Какая боль, какая сладость?
Все это блажь последней моды.
- А ты вкуси, а ты попробуй.
- Но ты, гляжу, как попугай,
Труслив, безмозглый раздолбай.
- Ты за базаром то следи,
Кто трус, давай свой плод неси.
И он вкусил, Адам несчастный.
Будь проклят час когда жена,
Писанию веков согласно,
С пути сбивает мужика.
И тут сказал сердито Бог:
Кусок змеи меж белых ног
Подвешу точно, и для смеха,
Туда ж добавлю два ореха.
А почему же между ног?
Чтоб спать в ночи не очень мог.
А Еве дырку сотворю,
Пусть мужнену туда змею,
Допустит по предел орехов,
Ей будет точно не до смеха,
Туда змея в ночи войдет,
Оттуда дыня поползет.
Надев созданиям одежды,
И землю прокляв впопыхах,
Он проводил пинком невежду,
И превратил надежду в прах.
|
