Дань отдавая доброте державы, В вострорженности робкого дитя, Слагаю строки о любви и славе, Дошедшей до людей и до меня.
В жестокий зной глоток желанной влаги Необходим для живности любой. Но сколь важней для битвы кровь отваги, От ран смертельных, созданных войной.
Соломинкой, последний дар надежды, Назначил мне в болоте мрачном бой. И я хватаясь за нее, как было прежде, Невинность увлекаю за собой.
Вцепившись злу, в кадык его, клыками, Захлебываясь тухлою водой, Привижу свет разверзнутый веками, Сияющий над черной головой.
И покаяньем отбиваясь в дикой схватке, Держась за веру раненной рукой, Я убиваю в ярости остатки, Души до селе пошлой и немой.
Уж, если суждено покрыться тиной, То увлеку навеки за собой, Все корни, недобитой мной, причины, Чтоб накормить ее до сыта вечной мглой.
|