«Оскорблённых отверженцев мать,
Всегубящая жрица Чума!
Дай мне миг наслажденья узнать,
Посети моих ближних дома…»
Александр Тиняков, Москва, 1906 г.
…В саду украсились глицинии
росой брильянтовых дождей.
Больница пахнет медициной,
тяжёлым запахом людей.
На задний двор подвозят мёртвых.
Вздыхает лошадь тяжело.
А близ ворот, крюком подпёртых,
брусчаткой - пусто и светло.
В глубоком потемневшем небе –
- густые снежные струи.
Безвольный шепоток о хлебе
коснулся лошади сбруи.
Лиловым покосилась оком,
ушами, прядью повела.
В часовенке, в углу глубоком
икона в тёмной расцвела.
Вся в чёрном женщина, старушка,
ступила к храму на ступень,
и повернулись к ней послушно
глицинии, как в новый день.
Мозаикой листы играли,
тянулись тени прямо в храм,
цветки старушку провожали,
живыми улыбаясь нам.
И лишь один цветок опущен,
висел понурой головой,
он вольной жизнью был отпущен,
и ослеплён младой Чумой…
15 октября 2010 г.
С-Петербург
|
