У Маргариты Деревянко
В связи с работой нелегальной
Была пониженная планка
Ответственности социальной,
Поскольку без высокой цели
И благородных идеалов
Она работала в борделе
Недалеко от трех вокзалов,
Где в череде ее клиентов
Мелькали, словно деньги в банке,
Глаза голодных претендентов
На междуножье Деревянки,
Среди которых были ары,
Вьетнамцы, чехи, два канадца,
А также – совладелец бара
С названьем «Пятница 13»
Владимир Осипович Картер,
Что приходил к своей подруге,
Нахально предлагая бартер
В обмен на Ритины услуги.
В тот день, горя от вожделенья,
Он ей сказал:
- Марго, я помню,
Что в пятницу – твой день рожденья.
Все, что захочешь – я исполню!
Накрою стол тебе хороший,
Бухнем под песни Гриши Лепса,
Ну что? Иди ко мне, Маргоша!...
- В тот раз ты обещал мне «Лексус»!
- И «Лексус» будет, моя радость,
Я заказал его у Гоги,
И «БМВ», и новый «Брабус»…
Давай… Раздвинь пошире ноги!
Я ресторан закрою на ночь,
К тебе никто не прикоснется…
- А как твой компаньон Иваныч?
Он на меня не залупнется?
- Маргоша, ты чего, как эта?
Иваныч нам не помешает!
Он, правда, пригласил поэта…
Да хуй с ним, пусть стихи читает!
И ресторатор со словами
«Кто возбухнет – те будут биты»,
Вращая дикими глазами,
Вошел в межножье Маргариты.
* * *
Тем временем поэт Вулканов,
Куря на кухне папиросы,
Башкою, полной тараканов,
Искал ответы на вопросы.
- Ну вот и пробил час мой звездный
Читать о подвигах, о славе…
А если размышлять серьезно –
Не знаю, буду ли я вправе
Душевный плод своих терзаний
Продемонстрировать на сцене?
Что будет думать зритель в зале?
Как слушатель меня оценит?
Прочь от сомнений и рефлексий!
Они уже мне ночью снятся,
Ведь мне звонил сам Герман Векслер,
Хозяин «Пятницы 13»,
Который звал зимою на ночь
Гостям читать стихи на даче…
Сам Герман Векслер! Сам Иваныч!
А это что-нибудь да значит!
Да, цикл моих стихов про осень,
Что я писал четыре ночи,
Выходит, людям нужен очень…
(Какая рифма: «очень – осень»!)
Ну и потом – не забесплатно
И не за фигу в тюбитейке.
Сто долларов – ежу понятно –
Не миллион, но все же деньги!
Хотя ведь главное – не это,
Ведь не бабло – всему основа –
Сам Векслер пригласил поэта
Нести в народ культуру слова!
* * *
А между тем сам Герман Векслер
В тот миг при всем своем цинизме
Задумчиво качаясь в кресле,
Сентиментальничал о жизни:
- Вот компаньон мой Картер Вова –
Достал меня аж до печенок:
И бизнес он ведет хуево,
И в жизни – конченый подонок!
Бесплатно дрючит проститутку,
Она гуляет по буфету,
А я, позвольте на минутку,
Потом плачу за тварь за эту!
А эта сука в караоке,
Притом с отрыжкою от «швепса»,
Уставив нагло руки в боки,
Горланит песни Гришки Лепса,
Кося налево и направо
Своими блядскими глазами,
А Вольдемар кричит ей «браво!»
И обливается слезами,
И после с этой пьяной дурой,
Махнув стакан, поет дуэтом…
А наш театр с литературой
Ему, блядь, похую при этом!
Он только может, как наездник,
Скакать на Ритке в туалете…
А кто такие Пушкин… Резник –
Он хуй когда кому ответит!
Довольно! Хватит! Песня спета!
Пора нести культуру в массы:
Я в пятницу позвал поэта –
Пусть просветятся, пидарасы!
* * *
Спустя неделю за накрытой
Поляной в «Пятнице 13»
Сидели гости Маргариты –
Тигран, вьетнамец, два канадца,
Иса, Муса, Умар, Оксана –
Крупье на «Александре Блоке»,
И некто Костя Челентано,
Певец шансона в караоке.
В пустом и полутемном зале
У них была не просто пьянка –
Они в тот вечер выпивали
За счастье Риты Деревянко.
А в это время в кабинете,
Где догорала сигарета,
За свет духовности в ответе
Иваныч наставлял поэта:
- Вот он какой, дружок мой Вова:
Устроил пир в честь этой клуши!
Не ссы, поэт, все будет клёво!
Прожги им, блядь, глаголом души!
Поэт Вулканов как-то нервно
Спросил, боясь возможной лажи:
- А кто меня представит, Герман
Иванович, кто слово скажет?
- Ты напиши, что хочешь вкратце
Вот здесь, на этой промокашке,
И чтобы долго не ебаться,
Я прочитаю по бумажке…
И через пять минут со сцены
Он произнес под гул банкета:
- Прошу вниманья, джентльмены,
Сейчас послушаем поэта!
И, звякнув вилкой по тарелке,
Добавил, отхлебнувши виски:
- Он сочинял для группы «Белки»
И для певицы Жанны Киски,
А также – Игорь Муруханов
На тексты Саши сделал много…
Встречайте – Александр Вулканов,
Как говорят – поэт от Бога!
Вулканов вышел к микрофону,
И там, прокашлявшись раз восемь,
Без предисловия с разгону
Он произнес: «Стихи про осень»!
- Осенний лист упал на гравий
Так обреченно, как на плаху.
Твое лицо в очков оправе
Я забываю…
- На хуй! На хуй!..
Поэт Вулканов оглянулся
На стол, смеявшийся безбожно
И, виновато улыбнулся,
Сказав: «Друзья, а тише можно?»
- Он кто? – спросила Маргарита, -
Поэт любви, поэт печали?
Вулканов промолчал…
- А мы то
Поэта, блядь, не приглашали!
Вулканов сдулся как-то сразу,
И, видно огорчившись очень,
Он обронил при этом фразу:
- На этом наш концерт окончен!
Поэт слетел со сцены молча,
Как будто раненая птица.
Ему хотелось, что есть мочи
Сбежать, запрятаться, укрыться…
Но Векслер, вышедший навстречу,
Сказал поэту удрученно:
- Мне очень жаль, но этот вечер
Не нашим был, определенно!
Я извиняюсь перед вами
За всю поэзию за нашу!
Я отомщу им не словами,
Я их, блядей, размажу в кашу!
Урою Вову, пиздорвана!
Размажу Маргариту, крысу!
За Блока, и за Шаферана,
И за Рубальскую Ларису!
Я уничтожу Вову-гада!
Меня так просто не обидишь!
- Иваныч, может быть, не надо?
- Не ссы, поэт! Сейчас увидишь!
И тут же дверь открыв в подсобку
Войдя нетвердою походкой,
Он вытащил во двор коробку,
Забитую «столичной» водкой.
И с громким криком: «За поэта!»
Он, как мясник, поднявший тушу,
Ударил об асфальт все это
И звон стекла порезал душу!
- Ты что, Иваныч, спятил? Вот как?
Ты дружбу так решил разрушить?
- Да, Вова! Хуй вам, а не водка!
Поэта надо было слушать!
|
