Я пью жару, вдыхаю солнца пепел, В моих ладонях тающий июнь, В моих глазах огнем слезится лето, И бриллиант озерных, свежих струн.
И я иду, сливаясь бредом полдня, И кто бы знал, о чем поет мой шторм, Мой звездный прах на черной преисподней, Мое молчание в печали снежных гор.
Одиночество. Нехватка времени не дает право на одиночество, на внутренний безмятежный монолог, на прохладную тень под покровом глубокой тишины самосозерцания. Одиночество – это благодатная почва в саду тех, кто умеет видеть большее, чем данность чувственного опыта, это возможность, открывающая двери к собственному неразгаданному сердцу, к первообразу мистической природы души, к подсознательному постижению невыразимой истины духовной борьбы. Раскрываясь безмолвием, наедине, сущность мысли растворяется в медитативном море, являя нам электрическое мерцание неподдельных ориентиров на фоне, плотных своей беспроглядностью, аллей жизни. Одиночество мысли – это ее безраздельность…
Свет гаснет, ночь разводит крылья. Проснусь ли завтра, жив ли был сегодня? Взбиваю сны осклизлой пеной мыльной. Усну ли завтра в радости, иль боли?
Все слов набор, абсурд, теки рекою По руслу дней и берега питай Надеждой, радостью, отчаяньем и болью, Пока есть ветер, ад любви и рай.
Солнце говорит мне, вставай. Солнце опускает на плечи свои лучезарные волосы, швыряет янтарные копья в пульсирующую грудь, заставляет двигаться по направлению к цели, эта цель – познание рождения, жизни, смерти, познание смысла вещей, событий, явлений. Солнце говорит мне, живи, люби, дыши свободно, не ищи того, чего нет для вечного хаоса одухотворенного бытия…
|