Екклесиаст, Глава 3
Всему своё время, явлению, вещи Любой, чей под небом чертог. Родиться из праха и вновь сгинуть в вечность - Всему своё время и срок.
Коль время сажать - виноградник растите, Окучивайте дерева. Но время придёт и заставит правитель Посаженное вырывать.
Закончится время убийств и погромов, Наступит пора врачевать, С нуля возводить в напряженье огромном Всё то, что сносилось вчера.
Всему своё время, рыдать и смеяться, Сдавать, возвращать города, Тому, кто вчера ещё слыл тунеядцем, Стать завтра героем труда.
Разбрасывать камни, всему своё время, Любимое дело у нас – То в мягкие ткани швырять их, то в темя, И вновь собирать про запас.
Пора обнимать и бежать от объятий… Вчера целовались взасос, А завтра суды – то родимые братья Решают квартирный вопрос.
Всему своё время – искать, а нашедши, Терять, сберегать и бросать, Сегодня гнать прочь, а назавтра с ушедших, Буквально, писать образа.
Есть время молчать иль трещать без умолку. Фиеста и мёртвый сезон. Вчера Бонапарт не снимал треуголку, А время прошло - Робинзон
На острове дальнем под шелест прибоя С тоскою грустит о былом, И Пятница в утренний кофе изгоя Мышьяк подсыпает тайком.
Всему своё время – любить, ненавидеть, В спокойное время вполне Довольным судьбою сидеть себе сиднем, В войну ж - умирать на стерне.
И как в медосбор наполняются соты, Так жизнь человека течёт. И дни ему в радость в трудах беззаботных, Но дней этих наперечёт.
Что пользы трудящимся тщетно стараться, Когда им своих рук плоды В грядущие дни сохранить не удастся. Впустую, выходит, труды.
Живёт человек в созиданье острожном. Круг дел его - императив. И только Господь разорвать его может, Начало с концом разделив.
Прекрасным Творец создал мир в своё время. Но глядя на это панно, Того, что Создатель задумал в Творенье, Постичь никому не дано.
Так нечего смертным глядеть за пределы Отпущенных Господом дней, А следует жить, веселиться и делать Лишь доброе в жизни своей.
Когда человек ест и пьёт не с колена, В своём пребывает дому И доброе видит в труде своём бренном - Так это дар Божий ему.
Что делает Бог – ни отнять, ни прибавить, Оно пребывает вовек, А все атрибуты к Его вещей славе Придумал уже человек.
В тщеславии праздном, в тщете эпатажной Сегодняшним днём он живёт, Но помнить ему не мешает – однажды Прошедшее Бог воззовёт.
Закончится всё беззаконье под солнцем, Продажное место суда Изнанкою лживой своей обернётся, И это уже навсегда.
Правдивого и нечестивого будет Судить уже Божеский суд, Где царствовать правда начнёт, а не люди, Что мать и отца продадут.
Не вечно народам жить жаждой наживы, Наступит когда-нибудь миг, Фемиды служителям жадным и лживым Воздастся по мерзостям их.
Царь Екклесиаст в нарушенье канона, Что выше зверей человек, Вступился за прочих животных. «Зелёным» Его помянуть бы не грех.
Партийный билет ему с номером первым Я б выдал, будь их активист. Задолго ещё до «Зелёных» отверг он Церковный антропоцентризм.
Сказал про людей царь, что Бог испытав их, От Дарвина шлёт всем привет, И что у животных от всех пятипалых Отличия в сущности нет.
Едина судьба у сынов человечьих И прочих, имеющих рты. Ведь все умирают и гаснут как свечи, Едва кислород перекрыт.
Когда преимуществ подобного рода Нет ни у какого скота, Сказать невозможно, кто лучшей породы. Одно ясно – Всё суета!
Всё в прах превратится такого же веса, Закон сохраненья таков. Материя вновь возвратится в то место, Была где с начала веков.
Всё царь норовил испытать и проверить И перепроверил не раз… С уверенностью можно удостоверить, Учёным был Екклесиаст.
Материи свойства царь циркулем мерил, Открыл сохраненья закон. При этом он искренне в Господа верил, Наука тому не препон.
В вопросах познанья типичный эмпирик Сказал: Человеческий дух Восходит ли вверх или падает гирей В канаву, где вырос лопух –
Кто знает? А что до животного, птицы, С их духом пойди, разберись – Их дух после смерти наверх устремится Иль в землю отправится вниз?
Эмпирик, но царь, соблюдая обычай, К усопшим с весами не лез, Имея от наших «учёных» отличье, Он душу не мерил на вес.
Глупейший базар на ТиВи о бессмертье Не тёр мудрый Екклесиаст. Зато те советы, что дал царь, поверьте, Проверены тысячи раз.
За смертным никто не придёт, не покажет, Что в будущем произойдёт. Чья доля в труде, тому вовсе неважно, Что будет, когда он умрёт.
И как говорил царь: «Что лучше быть может, Чем жить, наслаждаясь трудом? А доброму сердцу и вовсе негоже Дела оставлять на потом».
Возможно, кому-то смысл жизни в гламуре… Живи древний царь среди нас, Извечный закон сохранения дури Поведал бы Екклесиаст.
|