У поэта опасный обычай: упиваясь тоской бытия, словно крови попробовав птичьей, бредит высью, вампир. Вот и я, скороспелым талантом богатый, по промозглому парку бреду, наблюдая, как месяц рогатый плотоядно глядит на звезду, и, в небесную капая пропасть зарифмованный этот елей, примеряю к себе одинокость палых листьев, упрямство аллей, что ведут и ведут к повороту, за которым возможно пропасть, за которым ужасное что-то ждёт, ощерив багровую пасть, чтоб коварно, прельстив чудесами, съесть, издав победительный рык... ... А из пасти голодной свисает окровавленный русский язык.
2004
|