* * *
Клянусь не кольцом обручальным, не жарким пожаром волос. Клянусь проливными ночами – отчаяньем ливней и слез.
Клянусь упоением ливня, пропащей июльской грозой, кроящей осмысленность линий в немыслимый цвет и фасон.
От этой тоски говорящей, как голос дрожащий в ночи – услышишь, увидишь, обрящешь горячее пламя свечи,
изломы усталого тела, изгиб обжигающих губ, чтоб жизнь и играла, и пела во чреве сияющих труб!
Чтоб ей разгореться во чреве, свечой догореть до конца! до чистого выдоха двери, до тихого вздоха Творца.
* * *
|