Со всех сторон уж обступила тишина,
Перед глазами ясный день покрылся мраком.
И только автоматной очереди вспышки -
Опять кого-то расстреляли за бараком.
Уже давно утрачен болевой порог,
А руки высохли и превратились в плети.
Кто и за что преподает такой урок,
Когда от голода мрут женщины и дети?
Когда приходиться плясать в присядку и калинку,
Чтоб только доказать, что ты еще здоров,
А тех, кто заболел, поставят к стенке -
Трудоспособный выживает здесь народ.
Здесь надзиратели устраивают тир глобальный,
В нем главные мишени - это люди.
И ты уже не веришь в то, что мир реальный,
Когда у крематория опять ожили трубы.
И после этого встает один вопрос,
Как жили там, где выжить невозможно?
Чем заслужил этот ребенок, что там рос,
Он так должен понять, что в жизни все так сложно?
Имел ли право кто-то отобрать свободу?
Ведь человек - он одинаковый везде.
И сомневаешься, что бог создал такую злобную породу,
Когда находят радость, увидев ближнего в беде.
Здесь каждому доподлинно известно,
Что жизнь одна, исход у всех один.
Откуда же взялись, мне интересно,
Один - невольник, а другой над всеми господин?
Я понимаю, сытым быть гораздо лучше, чем голодным,
И не виню я тех, кто деньгами сорит,
Просто хотелось бы немного радости себе подобным,
Пусть даже ниже на ступени он стоит.
Один всего добился сам,
Другому так судьба не покатила,
Но ненавижу, чтоб один другого унижал,
Не верю в то, что жизнь сама нам это присудила.
Рассказу этому не будет окончания,
Примеров море, их легко увидеть можно.
Чтоб в жизни стало больше сострадания,
Нам нужно ненадолго позабыть себя, но это сложно.
|
