Хвороба уходит такими ночами, Хотя они сами, как тьма болестей, – И что-то нездешнее деется с нами: Вода тяжела и, под скрип лопастей,
Вращается медленно памяти жернов, И черная ночь в роли мельника в белом; Вода – тяжела, ну а жернов – прожорлив, И тешится камень над зернышком спелым.
А утро сочтет результаты помола, Подставив подол от потливой рубахи, И сдаст, оприходав, щепотку крамолы, И сыпет в засек шелуху из-под страхов,
И пустит поток по обводному руслу, И даст отдышаться, ослабив напряг. – Но чистую душу, как это ни грустно, Я тут же продам за фальшивый пятак.
|