Уже не Средние века, И тьма слепая далека, Но всё ж горит Джордано Бруно. Его Венеция – сдала И, опустив свои крыла, Теряет яростных и юных.
Всю веру бросив на весы, Средневековья блудный сын – Горит, горит Савонарола, Флоренция, мечту поправ, Скрутила свой могучий нрав И жалкие играет роли.
У инквизиции дела, И птица-тройка раздала Кому тугой свинец в затылок, Кому – Устьлаг, лесоповал, Где доходяга остывал, И где закат взрывался стылый...
Так и живем среди веков, И выбивает стариков Эпоха ворона и вора. Уже не Средние, увы, Но не поднять нам головы, Когда потрескивает хворост.
Не может млечная страна Свои припомнить письмена, Дождаться доброты и света... И правит каменный закон В начале меркнущих времён.
И поднимается комета.
|