Стучусь в ворота Вавилона.
Сплю на циновке
и на ложе.
Хриплю под пыткой,
подытожив
Мой путь земной,
последним стоном.

Живу до нашей эры,
После нашей,
Цветной костюм веков
Едва донашивая.

Всему, что было -
Грустное "Аминь",
Мой друг,
mein freund,
my cOmrade,
mon ami.

Сто тысяч лет
За мной и впереди,
Но над потопом,
Над душой растоптанной,
Как заклинание:
"Иди, надейся, жди!
Мы для других веков -
подопытные".

Я жду. Я - терпелив.
Что ж, делать нечего,
В любой дыре гадаю:
Чёт иль нЕчет мне.

И, выгнув морду зверем
В час погони,
Я знаю: бег мой
Кончится
агонией.

Я знаю, знаю.
Ну а вдруг спасусь.
Пригнусь -
За дерево,
за холм,
за куст жасмина
И время-егерь
Пронесётся мимо.
Коня усталого
Хлыстом до боли выстегав.
Закрыв глаза мне
Облаком
от выстрела.