И щуря, и зыря, и веждя
Из зелени зыбких хвоей,
На дальнем краю залустежья,
На стылом своём заонежье
Гордился я рыбой своей.

Чуть тлелся в предтече везенья.
Под робостный скрип уголька
Вчерне рисовал умозреньем
Богатый ресурс плавника.

Но в полном европеоидьем
Обличьи, как мама, честна,
Её никогда я не видел.
Меня ж… не хотела она…

В безжизненной грязнул трясине,
Вздыхал долгожданный ответ
Волненья неведомых и не
Вполне осязаемых сред.

Порвавшись наружной покрышкой,
Вдруг делался влажным ловцом,
Её не тревожа мормышкой,
А лишь соблазняя живцом

До одури непродуктивно…
И смутно до чревного дна
Молчал чрезвычайно надрывно,
И глубоководно она.

Бродил, безоглядно орфея,
Пифея: как влага мокра…
Но пряталась рыба в нимфеях,
Как пряталась в рыбе икра,

Как будто сестрица за брата,
Как наспех за синь водоём,
Как сутрева вын-на-тараты,
Как глупо улыбку я прятал
В лице неумытом своём…