По дороге разбитой с охраной,
В окружении толпы и телег
Шёл подарок Персидского Хана,
Попирая растаявший снег.

Как залог неугаснувшей дружбы,
Что соседям сулила урон,
Шёл в Столицу по грязям и стужи
С Астраханского берега слон.

А погонщики в круглых тюрбанах
И бамбуковой палкой в руках
Рядом шли и под бой барабанов
Поправляли холсты на боках.

Сохраняли слона от простуды.
На привалах поили вином
И слону было, в общем, не худо.
Ни в дороге сейчас, ни потом…

Чтобы ноги не сбить на ухабах,
Были сшиты ему сапоги.
Сапоги были сшиты – как надо!
Голенища на четверть ноги.

…Закрывали в селениях двери.
Грудь крестил у окна Пономарь.
В подтверждение старых поверий
Шла Россией заморская тварь.

Слон мосты обходил только бродом.
Ну, а где глубина велика,
Долго фыркал, обнюхивал воду.
Плыл потом, раздувая бока.

Подойдя к Петербургу с зарёю,
Бил ногами и долго трубил.
А потом его мыли золою.
Мыла слон никогда не любил…

В окружении народа Столицы
Слон притопал на Двор Зверовой.
Бил поклоны Царю и Царице,
Добродушно махал головой.

И глаза у Петра улыбались
После выпитой чарки вина.
Был не робок и слон, как казалось,
Выпив водки не меньше ведра!


А потом танцевал при народе,
Глухо топал подошвой сапог.
И казалось ему, что свободен
Здесь в краю Прибалтийских болот.

Но к утру появилась ограда
И подписан паёк годовой.
В нём: пшено и тростник с виноградом,
Соль и сахар, орехи горой…

Сорок вёдер вина золотого,
Водки крепкой – ведёр шестьдесят!
Да на задние ноги – оковы,
Что в движении тихо звенят…

На Почтовом Дворе в две недели
Пятистенок к коньку подвели,
Где весь год пили, спали и ели
Перс и трое крестьян из Твери.

Дали в помощь и, чтобы глядели
За животным размеров таких!
И семь гривен платили в неделю,
Да ещё одевали троих.

Раз в неделю, гуляя проспектом,
Люд Столичный смешили сполна.
Смельчаков же катали нередко
На широком загривке слона.

А крестьяне, себя не жалея,
Пробу с водки снимали тайком.
Перс противился, быстро хмелея.
И, икая, стучал кулаком…

Через месяц упорных занятий
Он ходил без сапог и чалмы
И вопрос обсуждался в Сенате:
- Как карать басурмана должны?-

О крестьянах не думали даже.
Просто – драли в казармах ремнём.
Ну, а перса Правитель уважил
И поднёс ему… бочку с вином!

Чтобы водку слоновью не пили,
Отписали крестьянский паёк,
А в казарму их также водили
И пороли за дело и впрок!


Так и жили в хмелю и в веселье.
Пили свой и слоновий паёк,
Да рассолом снимали похмелье,
При намазе глядя на восток…

На ходу надевая чувяки
И, напялив чалму набекрень,
Перс любил утром пиво и раки
И слона материл целый день…

Ну, а слон, привыкая к Столице,
Своим сердцем большим всех любил.
Клал поклоны Царю и Царице.
Ближе к вечеру – водочку пил,

Вспоминая Бенгальские скалы,
Влажный воздух и лесоповал.
А потом потихоньку, усталый
Под персидский мотив засыпал.

2006 год.