Воспоминанье о мансарде

«…в мансарду,по-нашему просто чердак.»
Вигель «Записки»


О нет, я детства не забыл,
Я помню как вчера:
Над крышей тень огромных крыл
И нищий средь двора.

Была униженной рука
И хищен чёрный рот.
О как я помню старика
И тот опухший год!

Краюха хлеба,свет в окне,
Голодный мой отказ,
Как билась жалость в тишине,
И жгучий стыд не гас.

И в смертных муках не забыть:
Чердак,кликуша-мать,
Сиротства тоненькая нить
И хриплый окрик:»Спать!»

Как не под силу было мне
Под грузом дня уснуть!
Змеились лики на стене
И искажалась суть.

Пустой мальчишеской беде
Был лунный свет не рад,
И ворон умолкал в гнезде,
И стыл безлюдный сад…

Ночь не забыл я ни одну –
Скамеек голых жуть,
Кустов враждебных тишину
И трупный Млечный Путь.

Как неотступно билась мысль,
Пытаясь разгадать
Призванья ускользавший смысл
И силясь зрячей стать!

Давила избранность горбом,
Мечталось ускользнуть,
Но еле видимым значком
Уж был помечен путь.

А утром чуткий холодок,
Скрежещет скряга-ключ,
И словно бычится гудок
На ломкий солнца луч.

И снова – небо и чердак,
Паренье,зренье,слух,
Снующей ласточки зигзаг
И вещий грома звук.


Учителя вороний крик,
Старьёвщик у доски –
По пятаку за материк
И кол за башмаки,

И к пыльным падают стопам
Останки сапогов,
Глагол,ушанка,Магеллан,
Лгунишка Хлестаков.

Почём им было знать,
Что я не отдал ничего,
Что смел я видеть и дышать
И не предал родство.

Я скрыл как близость к небесам
Презренье к их хвале
И ласточку,и горький срам
Внимать рвачей хуле.

Я помню что не помнишь ты:
Шли пленные толпой,
И были дёшевы цветы
И зол курантов бой.

Грошовых горстка леденцов
Так сладостна была!
И рожь над трупами отцов
Ещё во-всю цвела.

Развал,убожество вождей
Косноязычный бред,
И воду в ступе лицедей
Толчёт под гром побед.

О как всё это осознать
В неверных надцать лет,
Свою отверженность принять,
Усвоить смысл помет:

Уклончивость,ранимость,стыд
(О выродка позор!)
И унижений и обид
Недремлющий дозор!..

Был распорядок утверждён,
Конвойный свеж и сыт,
Предатель переубеждён
И сверены часы.

В парадном отдавалась фальшь
Инструктору в очках,
И бюст,заигранный как вальс,
Казённой лаской пах.

Белела пудра на щеках,
Не маскируя лет,
И волосатая рука
Гасила тихо свет.


Вставала кривда,пряча нож,
Держала кривизна,
Сопя наваливалась ложь,
Массивна и грузна.

И в «Чайке»,гладкой как удав,
На аутодафе
Спешил,приказ продиктовав,
Начальник в галифе…
…………………………

Но было брошено зерно
И принято землёй
И в срок теплом напоено
И влагой дождевой.

Не углядело вороньё,
Не погубил мороз.
Тучнело жёлтое жнивьё ,
И хрупкий стебель рос.

Грубели листья.Колос зрел.
Был жребий брошен – быть!
Сурово колокол гудел
И предстояло – жить.

Июнь 1979