Горели и деревья, и кусты.
Дым к небесам стремил хвосты.
Горели жарко и дома
Так, что легко сойти с ума.
Не из тернового куста
Просили помощи уста
Тех бедолаг, что опалимы
И углем могут стать, вестимо.
И становились, став безмолвны
Там, где огонь гудел, как волны.
Но то не ангела был глас.
Фугас был яр да языкаст,
В пожарища вторгаясь басом
И затыкая глотку разом
Тех бедолаг, что опалимы
И даже на куски делимые.