* * *

Как боль, незаживающая рана
Там, где Сура хранит воды покой,
Как память о победах Чингисхана,
Стоит мечеть у рынка, над рекой.

Хотя он сам не верил в Магомета,
Святую Русь не видел никогда,
Язычник был и не жалел об этом,
Но верные воинственным заветам,
Всё ж жгли монголы наши города.

Поработив все на востоке страны,
И разоряя наш славянский край,
Никто из них не чтил Корана,
Ни Батый – внук великого Кагана,
Ни одноглазый Баатар – Субэдай.

Бросая души богу «Сульдэ» в пищу,
Огнём прошла кровавая орда.
И не жалели ни калек, ни нищих,
Детей и женщин, православных тыщи
Плетьми угнали в рабство навсегда.

Но всё, же в войске были мусульмане –
Уйгуры, тюрки, кыпчаки…
Теперь, извольте, прямо у реки,
Поёт мулла в предутреннем тумане.

И непонятный, жуткий, беспричинный
От песни той охватывает страх.
В ней говорится, как велик Аллах,
А мы всего лишь времени песчинки.

Иная жизнь, религия иная,
Другая вера и другой расклад.
И крестятся старухи - Свят, Свят, Свят…
Христа и Божью матерь вспоминая.

2003г.