Это Платье Вам очень идёт, но как будто не Ваше,
не для светских обрядов и прочей вульгарной игры.
В этих платьях печалятся узницы сказочных башен
или в бездну морскую слетают с вершины горы.

Я бы Вас усадил на крутые колени утёса
и не дал бы разбиться о пики гранитных клыков.
Ваше тонкое Платье, волною облитое косо,
выдаёт ускользающий контур озябших сосков.

Вы не слышите ярость, она не для Вашего слуха,
как призыв ритуального бубна, которым спугнуть
так легко. Вы, конечно, не ангел, но всё же не шлюха,
чтобы Вас преждевременно брать – просто так, как-нибудь,

только гнать… по пустынному берегу долго и вольно,
чтобы Вы привыкали ко мне постепенно, не вдруг.
Потому что хочу Вас – отчаянно, дико и больно,
как добычу стрела, покидая натянутый лук.

И как ветер, трепать это Платье, до дыр продувая,
первобытными вздохами. Пеной, пока не иссяк,
пропитать. Я б его растерзал и порвал, не снимая.
Потому что Вы с ним неделимы. Нисколько. Никак.