Там, где родник смиренно сяк, Бурьяном где зарос овраг, Где скрыл рогоз струи исток, Где и воды-то на глоток - Там пилигрим торил дорогу, Тепля надежду выйти к логу.
Хотел душе найти он грева, С души неправедность снять гнева, Приют сердечный обрести... ...Уж слёзы высохли в пути... Он брёл в прострации почти – Сама смиренность во плоти.
И высох рот... Суха гортань... И тело жгла одежды ткань... Он обессилел, изнемог (и автор где-то между строк, ему уже отмерив срок, печальный видел эпилог),
Но, рядом с балкою блудя, В одной пядени проходя От буйной заросли осок, Он слабый плеск расслышать смог. И хваткой губ припал он жадн К потоку быстрых капель хладн.
...Хоть тот родник и мирно чах Во разнотравия коврах, И звук искрящего журчанья Чуть громче лужи был молчанья, Но утолил ведь, ведь помог, Ведь напоил, и даже впрок...
...И гнев сошёл, и боль ушла, И на Всевышнего хула... И, став спокойней, человек Философически изрек: - Жизнь спас мне, вроде бы, пустяк – Себя заставил сделать шаг…
|