“Дождь прольётся в апреле", -
сны шептались вокруг, -
крикнуть громко не смели, -
ночью сны не орут.
Май грозился дождями,
до истерики вплоть,
что прибьёт обручами
к небу радуги плоть.
Что распнёт коромысло
и на Южном Кресте
прочитаются смыслы
от кругов на воде.
Но пролились все краски, -
майский гвоздь проржавел, -
я ладонь по-дурацки
им подставить успел.
На оконную раму
чёрный холст натянув,
вспомнив Бога и маму,
ночь попросит весну:
"Нарисуй, - видишь в рамке,
холст, как сажа, но чист, -
как младые фиалки
ждали первый свой лист".
Но весна неумело,
тычет кистью в ладонь,
ночь к утру протрезвела,
прошептала:"Не тронь".
Летний гвоздь отыскала
и на жирном холсте -
семь полос отощалы,
как Христос на гвозде.
Рисовала впервые, -
сюр писал реалист, -
всем фиалки по вые
нежной, чёрной и лист
между ног прицепила,
где весна не смогла,
лист чернел нестерпимо.
Ночь темна и пошлА
показалась на фоне
текста с Богом про гнусь
и, ... устав пустозвонить,
я, пожалуй, уймусь.